|
любви, вот и весь, как я понимаю, символ? Разве может принести такой, как я, удовлетворение? -- профессор отошел от окна и медленно удалился в глубину комнаты и теперь остановился у распахнутой ненасытности кровати, потому что присутствовала на ней женщина, по его убеждению, не получившая полноценного мужского общения. Халат соскользнул с его плеч на пол, и профессор виновато присел на кровать у изголовья женщины. -- Поцелуй меня, -- нежно потребовала она, и Аршиинкин-Мертвяк, подавляя мужское неуважение к себе, наклонился плавно к ее лицу и едва прикоснувшись своими дряхлыми, понималось ему, губами, поцеловал ее свежий и ароматно пахнущий подбородок, но он не успел оторвать своих губ от него. Женщина уловила напряженную шею профессора в объятия локтевых шелковистотеплых изгибов своих рук и неожиданно соскользнула влажно-прохладными губами прямо в губы Аршиинкина-Мертвяка, и тут же трепетно и крепко прижалась всеми своими изгибами тела к профессору. Долгий поцелуй так же неожиданно, как и возник, прекратился: она освободила профессора от взволнованного объятия, и он отклонился от женщины и остался сидеть у ее изголовья. -- В чем же символ? -- спросил он. -- Вам... -- женственно вздохнула она мужчинам никогда не понять, пока вы сами не испытаете этого, не окажетесь женщиной... -- Прости, -- остановил ее профессор, -- но ведь так же и женщинам, -- не понять нас, мужчин, пока они не побывают мужчиной. -- Бесспорно, но это другим, остальным женщинам. -- Ты хочешь этим сказать: другим женщинам, но не тебе? -- Именно так. -- Но разве ты была в шкуре мужчины? -- Позволь мне не отвечать на этот вопрос. И Аршиинкин-Мертвяк, немного насторожился, но постарался никаким образом не высказать этого. -- Хорошо. Не отвечай, -- согласился он. — 27 —
|