Сибирская жуть

Мне известны два таких охотника, ставшие после смерти то ли нечистой силой, то ли хранителями леса. Один на Ангаре, на речке Манзя. Другой — в верховьях Ои, в Саянах.

Жив пока ещё один охотник, который, похоже, станет таким же хранителем леса после смерти.

Археологи и другие полевики нуждаются в подобных персонажах. По своему социальному положению и роду занятий они несравненно ближе к охотникам, нежели к туристам, но — люди городские — они создали особый профессиональный фольклор.

По крайней мере, такова одна из причин существования “чёрно-белых специалистов”.

“Черный археолог”

“Чёрный археолог” и “чёрный геолог” очень похожи, но по понятным причинам я гораздо лучше знаю повадки “чёрного археолога” и говорить буду больше о нём. Появляется он так же, как и “чёрный альпинист”: его бросают в лесу, он заблудился и умер от голода. “Чёрного археолога” иногда ещё сбрасывают в шурф глубиной 12 метров и закапывают живым. Романтические девицы, которые не в силах представить чего-то, не имеющего к ним отношения, рассказывают, что и сбросил-то будущего “чёрного археолога” его соперник, чтобы избавиться от юноши, к которому девица была благосклоннее. Но это чисто девичья версия, никто больше её не поддерживает. Убивают “чёрного археолога” строго из душевного паскудства и природной гнусности, таков уж, знаете ли, сюжет. И не нам его нарушать.

“Чёрный археолог” и “чёрный геолог” тоже являются к лагерю впотьмах, просят еды, и им нельзя отказывать, но у них появляются и другие, более специфичные черты.

“Археолог”, естественно, начинает вознаграждать и тех, кто ведёт себя профессионально правильно: не курит на раскопе, не втыкает в слой нож, разувается, вступая на культурный слой в раскопе, не забывает помыть и почистить материал и так далее.

“Хорошие” и “правильные” награждаются снами, после которых становится понятно, где искать и где раскладывать раскоп. Ну и находками, конечно же.

На “плохих” сваливаются дожди, памятники от них прячутся, а разложенные раскопы не приносят никакого материала.

Когда в археологических экспедициях участвуют школьники и студенты, действия “чёрного археолога” становятся более игровыми, а в число караемых поступков попадают и совершенно ребяческие, типа “крысятничества”, то есть создания собственных частных запасов печенья или конфет в своей палатке. Или “хорькования” — то есть похищения печенья или сгущённого молока из хозяйственной палатки.

Тут имеет смысл напомнить, что легенды о “чёрном археологе” формировались в 1970-1980-е годы, в эпоху дефицитной экономики. Тогда даже печенье можно было купить не всегда, а уж сгущённое молоко, тем более сгущённые кофе или какао были страшным дефицитом. Экспедиции получали дефицитные продукты и использовали их порой как своего рода валюту при расплате с местным населением. Часто дать банку сгущённого молока стоимостью в 85 копеек было лучше, чем пять или десять рублей живых денег. Так что у подростков соблазн похитить сгущённое молоко был вполне реальный.