|
Это была берцовая кость человека… Вернее, сразу две кости — большая и малая берцовые. Судя по массивности и весу — мужские, но тут я могу ошибиться. С обеих сторон кость была с огромной силой выворочена из сустава — болтались растянутые обрывки сухожилий. Не меньше минуты мы стояли, тупо глядя на кость. Никаких следов не было и быть не могло на каменном полу пещеры. — Слыхал… Про блатных слыхал? — внезапно сказал сиплым голосом напарник. Его голос отразился от стен, срезонировал, ушёл в темноту, и товарищ опасливо притих. Да, про шайку беглых, засевшую в прошлом году в Орешной, мы слыхали. Что уголовники, случается, едят людей, тоже слышать доводилось. Несколько лет назад уголовники, жившие в норах на кладбище, съели нескольких ребятишек. Но оба мы понимали: здесь что-то совсем не то. Ну не стал бы самый одичалый уголовник грызть сырое мясо с кости, выломанной из трупа. — Может… на выход пойдём? — предложил я, невольно понизив голос чуть ли не до шёпота. Напарник кивнул, и мы рванули к выходу. Кость мы, естественно, взяли с собой, как и подобает законопослушным гражданам, и написали заявление в милиции. Что было дальше — не знаю. Скорее всего, если даже дело и завели, кость оказалась в роли классического висяка — дела, которое практически невозможно раскрыть. Но эта мрачная история вспоминается мне до сих пор, и любые рассказы о “чёрном людоеде” приобретают для меня некий слишком уж реальный отсвет. Туристы и “экспедишники”Учёные экспедиционных профессий (“экспедишники”, полевики) традиционно презирают туристов. Умения ходить по местности, таскать тяжести, преодолевать усталость и делать разную “мужскую” работу у нас ничуть не меньше, чем у любых туристов, а вот занятия несравненно профессиональнее. Мы не просто лезем на отвесную гору, плывём по порожистой реке или шатаемся по глухой тайге, чтобы испытать некое удовольствие, соблюдая “ненаселёнку” и “километраж” ради получения очередного разряда. Всё это нужно для того, чтобы провести наблюдения или исследования. Развлечение, элемент игры, удовольствие от пребывания в поле у полевика обычно тоже есть, но это не главное, это факультативное, побочные ощущения, специалисты идут в лес не за этим. Само отношение к романтике у нас совсем иное, чем у туристов. Для турья романтика — это всё не похожее на то, что в городе и дома. Неважно, что именно, но главное, чтобы было как можно меньше похоже! И чтобы отдыхать! Отдыхать, тихо глядя в одиночестве или вдвоём на речку, или до утра выть под гитару, как стая перекусавших друг друга гиен, — дело вкуса. Но турист уходит от того места, где он работает, туда, где он отдыхает. — 64 —
|