|
Сам по себе неизвестный голос, произносящий непонятную фразу на “рыбьем языке”, многим напомнил, конечно же, что-то из братьев Стругацких, — помните, Голос Пустоты из “Полдень, XXII век”? Горбовский производит впечатление на Майку, рассказывает про Голос… Сказка про будущее, которого не будет, помните? “Есть такой любопытный эффект… Если включить бортовой приёмник на автонастройку, рано или поздно он настроится на странную передачу. Раздаётся голос, спокойный и равнодушный, и повторяет одну и ту же фразу на рыбьем языке. Я слышал это, и многие слышали, но немногие рассказывают. Это не очень приятно вспоминать. Ведь расстояние до Земли невообразимое. Эфир пуст — даже помех нет, только слабые шорохи. И вдруг раздаётся этот голос…” Так вот, я мог бы назвать археолога, который ещё в начале 1960-х работал в этих местах и знавал Аркадия Стругацкого. Интересно претворяются сюжеты в творчестве больших писателей! Было, кстати, там и более позднее кладбище, русское, и, конечно же, тоже ушло под воду. Чуть позже, в 1983, я встретился в экспедиции с человеком, строившим ГЭС, с инженером. Был он сильно пьян и скорее всего сильно пожалел потом о сказанном, если, конечно, запомнил. Во всяком случае, утром он меня избегал, быстро собрался и уехал. А рассказ был примерно такой: — Вот как вода пошла… Тут только до меня допёрло: скоро же не будет ничего. Совсем же скроет. Сам я из… (и он назвал свою деревню, которую я называть не буду) и с детства всё это помню: и как всадник с пикой едет, а травы всё равно выше. И как хлеба всходили. И избы старые, с резьбой. Таких счас нету, у всех другие дела, — эту фразу инженер выговорил с особенной злобой, про дела. — То всё расчёты, дела (последнее слово опять с исключительной злобой). Энтузиазм (непечатные слова). Выслужиться (непечатные слова) перед (непечатные слова). А тут вдруг и дошло. Беру я сына, он тогда в девятый перешёл, взял машину и поехали. А там вода колебалась. Поднимется, а потом снова опустится, так раза три. Всё через кладбище. Тут инженер поднял лицо и уставился мне прямо в глаза отчаянным взглядом безумца. Взгляд стал осмысленней, трезвее, и он нырнул лицом, впился губами в край кружки, уходя от неприятной памяти. — Ну и кости везде… Идём, и под каблуками хрустят. И свежие (опять торопливый глоток), и старые совсем, рассыпаются. Везде они, не получается идти, чтоб не ступать. А сын тогда и говорит: мол, по дедам-прадедам идём. А я молчу. Хочу показать могилку, где его дед и мой дед с бабушкой лежат. А найти не могу, берег изменился, всё зализано. Ну ничего… А сын и опять говорит: наверное, мы и по их костям прошли, по деду Косте с бабушкой Натальей. А я молчу, потом показал… Наугад. А парень понял, говорит: какая, мол, разница, если их кости всё равно по всему берегу и по всей реке разбросаны? И правда… — 118 —
|