|
Но если все вместе? Да еще из таких благородных побуждений, как спасение Крысенка? Записались почти все, кроме самой Тани Прониной. Чего только Костя Кострома не плел! — Мы, — говорил он, — вот так за руки возьмемся и вместе прыгнем. Первый раз, — говорил он, — совсем не страшно, и второй не страшно, а только третий страшно… — Еще и три раза прыгать? — ахнула Проша. — Хоть бы один! — Так один! Один только разок! — уговаривал Костя, заглядывая Тане в глаза. — А потом всю жизнь будешь про себя знать: я с парашютом прыгала! Вон, посмотри, сколько людей… Нет, ты посмотри, — Костя заставил Таню поднять голову и посмотреть на ребят в коридоре. — Видишь, сколько людей? И никто не прыгал с парашютом! И учителя никто не прыгал! И отец с матерью твои — прыгали? — Не прыгали, — отвечала совсем замороченная Таня. — Не прыгали! А ты будешь — прыгала! Тебя, например, биологичка вызовет, захочет пару поставить, а ты ей: «Раиса Федоровна, а вы с парашютом прыгали? Нет?» Ну, если боишься так сказать, то я за тебя скажу! Хочешь, я за тебя скажу? Проша рассмеялась. Ну, не рассмеялась, конечно, никто не видел ее смеющейся, но улыбнулась — и тут только Костя заметил, что она, оказывается, красивая. Лицо тонкое, глаза тревожные… — Да я же высоты боюсь, — объясняла Таня, — я когда к Керунде приду, она на девятом живет, я с балкона и вниз посмотреть не могу! Но Костю теперь не остановить. — С балкона, — вскричал он, — всякому страшно! С балкона-то — без парашюта прыгать! А там-то — с парашютом! Разница или не разница? Вот зажмурь глаза… Нет, ты зажмурь… Ну что тебе, трудно? Зажмурила? И представь себе, что ты — с парашютом… Вот так у тебя шлем, вот комбинезон, вот ранец сзади… Ну? Представила? Теперь шагай — раз! Ну — шагай! Шагай! Ну! И Таня Пронина шагнула… * * *Чувства Тани в эти дни можно сравнить с чувствами человека, к которому пришла неожиданная слава. Ведь что такое слава? Внимание и интерес к твоей особе со стороны неизвестных тебе, далеких людей. Таня не понимала, что случилось, что она такое сделала, но только вдруг она стала чуть ли не главной фигурой в классе. Нет, с ней не обращались как с больной, она не чувствовала жалости к себе, но всем почему-то стало очень интересно с ней, все стремились быть рядом с нею, и мальчишки и девчонки. Галя Полетаева собрала несколько девочек после уроков, закрыла дверь стулом и изложила потрясающие сведения о том, как режиссер учил начинающую Бриджит Бардо ходить привлекательной походкой: выдвинул верхние ящики сдвинутых в два ряда письменных столов и велел тренироваться — ходить между столов и задвигать ящики… «туловищем», сказала Галя, разложила особым образом книжки на партах и продемонстрировала, как это делается, и все хохотали до упаду, тренируясь в походке «а ля Бриджит». — 115 —
|