|
Зонт остался лежать на кровати – зато ты успел, И апрель у метро поцелует Весну-недотрогу, Как, бывало, и ты целовал ее, сколько хотел. Вновь теперь эта спешка, и снова слова и сюжеты, Деньги, вещи, чтоб чем-то прикрыть пустоту, А вокруг все вдвоем, словно Божьим дыханьем согреты, И, как птицы, уходят мечты навсегда в высоту. Вот и вечер – скользнешь вдруг в троллейбус, окончена пьеса На сегодня, лишь каплею грим чуть ползет по щеке. Тишина, эта самая мудрая, вечная месса, Подступает, как будто Харон на своем челноке. * * * В растерянности легкой, шаловливой Идут слова, как легионы бед, И топчут, и кроят весь мир лениво, Одерживая тысячи побед. Идут слова надгробиями свету, Придуманные, чтобы в них вникать. И только ночью вспыхнет вдруг комета, И можно молча всё, как есть, объять. 1994 * * * Я хотел бы чуть-чуть погрустить…. И кого-то за что-то простить Не привычней ли грешной тебе? Черный бархат, как прежде, набей. О, откуда же вера и смех? Ты как будто украла у всех Жизни черточки. Снова кругом Лица идолов, или врагов. Мне так нужно побыть одному – Не смогу объяснить, почему. Не смогу… только горько, как в лучшие дни: Было много там этой брони. Было много забав и шарад. И в саду, как мифический гад, Неподкупных я дев жалом снов искушал – И рвалася сверхновой душа. А теперь это всё позади. Вот и ладан приятней кадит… Время-время – в тебе я лазейку нашел, Только как доказать, что ты шел? Как приблизиться к той полудетской мечте, Если все оказались как будто не те, И я сам был орудьем в руках у Того, Кто еще не терял своего? * * * Если непробудно ночью спать – Все трудней вставать для новых дел, Что закончить вроде не успел, И уже не хочешь начинать. Если вечно думать об одном – Может дырка получиться в голове. Но зерна не вырастишь в траве, Так что это, в целом, все равно. Если слишком долго в мире жить – — 67 —
|