Розенкрейцерское просвещение

Ашмол сообщает, что 27 июня 1589 г., будучи в Бре­мене, Ди принимал у себя «того славного Герметическо­го Философа, Доктора Генриха Кунрата Гамбургского». Влияние Ди прослеживается в необычном произведении Кунрата, «Амфитеатре Вечной Мудрости» (см. илл. 8-9), которое вышло в свет в Ганновере в 1609 г.4. Так, на одной из иллюстраций в «Амфитеатре» мы видим придуманный Ди знак «монады» — сложный символ, выне­сенный на титульный лист книги «Иероглифическая Мо­нада» (см. илл. 12), опубликованной в 1564 г. с посвя­щением императору Максимилиану II. Символ же этот стал своего рода эмблемой той особой разновидности ал­химической философии, которую исповедовал Ди. Кроме того, в тексте сочинения Кунрата прямо упоминаются две книги Ди — «Монада» и «Афоризмы». Так что кунратовский «Амфитеатр» оказывается своего рода посре-дующим звеном, связующим философию, окрашенную воз­действием Ди, с философией розенкрейцерских манифе­стов. В сочинении Кунрата мы впервые встречаем фра­зеологию, характерную для манифестов, многочисленные напоминания о макрокосме и микрокосме, рассуждения о магии, каббале, алхимии, каковые науки должно соеди­нить, и тогда родится некая религиозная философия, обе­щающая человечеству «новую зарю».

Символические гравюры в «Амфитеатре Вечной Муд­рости» стоят того, чтобы потрудиться над их уразумени-I ем, потому что являются как бы зримым введением в образный строй и философию розенкрейцерских мани­фестов. В тексте, не считая заглавия, слово «амфитеатр» не встречается, и мы можем только догадываться о том, какой смысл вкладывал Кунрат в название своей книги. Быть может, в заглавии отразилось представление об ок­культной мнемонической системе, позволяющей выражать философские идеи в визуальных образах. На одной гра­вюре (см. рисунок на с. 66) изображена огромная пеще­ра с надписями на сводах, а также адепты некоего духов­ного опыта, движущиеся сквозь пещеру к свету. Этот рисунок вполне мог послужить одним из источников об­разности розенкрейцерского «Откровения». А гравюра с благочестивым алхимиком (см. илл. 10) отражает це­лую систему взглядов, имеющих явное сходство и с воз­зрениями Джона Ди, и с манифестами розенкрейцеров. Слева виден человек в позе, означающей глубокое рели­гиозное чувство: он стоит на коленях перед алтарем, на котором расставлены книги с каббалистическими и гео­метрическими символами. По правую руку - печь и вся утварь, потребная в алхимических трудах. Посередине — стол с нагроможденными на нем музыкальными инструментами. Большой зал, где все это размещается, нарисо­ван по всем правилам построения перспективы — что доказывает искушенность художника в «математических искусствах», неотделимых от ренессансной архитектуры. Гравюра, таким образом, является зримым воплощением той системы взглядов, что впервые предстает перед нами в «Иероглифической Монаде» Джона Ди. По мнению приверженцев этой системы, сочетание каббалистических, алхимических и математических дисциплин открывает новые возможности достижения углубленных прозрений в природу и проникновения в тайны божественного ми­ра, лежащего за ее пределами.