Узники Славы

Через некоторое время, растеряв и потратив тот “глоток”, фанаты устремляются за следующим глотком “священной энергии”. На самом деле, они отдают волну своей преданности не кумиру, а его эгрегору, нуждающемуся в постоянной подпитке. И эгрегор создает, как не раз подчеркивал Вадим Зиланд, постоянную циркуляцию фанатов вокруг кумира, либо циркуляцию тех, кто зависят от наркотиков, займа, курения вокруг источников наркотиков, денег, алкоголя или сигарет. Возникает некий таинственный треугольник между потоком фанатов, их кумиров и невидимой силы — эгрегоров. Нам интересно, что происходит с кумирами в этом треугольнике.

Как только актеры-кумиры, магниты для зрителей, покидают территорию этого условного треугольника, и принимают приглашение сняться в каком-либо ином фильме, они вдруг теряют блеск, лоск, силу внушения, притягательную силу, и кажутся слабыми или неубедительными. Например, Пирс Броснан (агент 007) превращается из эктанного полубога в нестерпимо обыкновенного лицедея, лишенного той изюминки, которая притягивала к нему зрителей. Когда актеры вынуждены бросить своеобразную “машину успеха”, например, из-за изменившихся вкусов зрителей, переживших ураганы Второй мировой войны, или из-за возрастных изменений в актерах, исполнявших роль легендарного, и соответственно, нестареющего Джеймса Бонда, им приходилось строить свою карьеру заново, на что, чаще всего, уже не хватало сил.

И я поняла, что случилось с Мирной Лой в Голливуде. Да, ее звезда закатилась в начале сороковых годов, как закатилась звезда легкой комедии, жанра, в котором она работала. Но звезда Мирны Лой никогда не померкла. Когда после бурного успеха, на ее долю выпало забвение, никому в голову не приходило оспаривать ее достижения тридцатых годов. Её роли той поры продолжали сиять, составляя часть Голливудской классики. Она продолжала играть то, что ей предлагали играть. А предлагали исполнять закрепившееся за ней амплуа, мертвые образы “идеальной жены” — худшее, что судьба могла ей предложить.

Переход

МЛ: — Когда я умерла, я услышала звук металлического гонга, как в фильме Кинг-Конг — удары по огромной металлической тарелке. И вдруг, вместо моей постели, в которой я лежала беспомощная и больная, я оказалась в совершенно ином пространстве. Я увидела Вивиен Ли и многих из тех, кто ушли до меня. Я была снова молодой, Кэри Грант проводил меня на съемочную площадку, где кинематографисты приветствовали меня как звезду, приглашая вернуться в мир кино. Мы все обрадовались друг другу, вспоминали былые времена, как мы начинали в немом кино, где мы находили себя. Я знаю, что в моем следующем воплощении я снова буду играть, и на этот раз я не отступлю от поиска моего пути в мире искусства, кино и театра.