|
Утром я вставал еще до восхода солнца. Пока хозяйки доили коров, я одевался и завтракал. На завтрак, как правило, было молоко и хлеб. Одевшись, я ожидал, когда хозяйки выпустят из хлевов коров. Хутора обеих арендаторов были рядом, поэтому скот выходил на общий двор. Здесь я собирал своих «подопечных» и гнал их по дороге в лес. Дорога до леса с обеих сторон была огорожена, чтобы скот не попадал на огороды и засаженные поля. В жаркое время домой стадо пригонял домой к 10 - 11 часов утра, а после обеда скот вновь выгонялся в 3-5 часов дня и уже теперь до захода солнца. Так, я ежедневно от восхода до захода был занят; только днем иногда удавалось заснуть на 1-2 часа. Целыми днями я был предоставлен сам себе на природе со своими детскими мыслями. К лесу я привык уже давно, ибо вокруг нас в Чернево были одни леса. Никакого страха в лесу я не испытывал, даже наоборот, в лесу я чувствовал себя превосходно. Основным моим другом в лесу был нож. Целыми днями я вырезал разные безделушки. Особенно нравилось мне делать дудки, на которых я играл хорошо. Летом в лесу было много ягод (земляника, малина, черника, ежевика, клюква, черемуха). К осени созревали орехи. Орешника в лесу было много. Когда появлялось желание поесть ягоды с молоком, я научился доить коров. Молоко я набирал в бутылку, которую всегда носил с собой в мешке. Из дому я брал также квас и хлеб. Питался я в это лето хорошо по сравнению с тем, что раньше было дома. Привык к одиночеству в лесу, и оно меня нисколько не угнетало. Вначале я боялся гадюк, которых в лесу было много, а постепенно привык к ним. Я от них не только не убегал, как это было в начале, а научился загонять их в бутылку, которую клал в муравейник. Распарывал им желудки. Пускал их плавать в ручей. Игра с гадюками была одной из моих забав. На деревьях я вырезал свои инициалы и другие слова. Таких инициалов на деревьях вырезано тысячи «Ф.П.» 1923г. и т.д. Очень неприятно было находится в лесу во время дождя, а особенно во время грозы. Скотина во время грозы очень нервничала и искала себе укрытие. А хуже всего летом было, когда появлялись слепни и мухи. Коровы начинали бегать, задрав хвосты, пытаясь укрыться в кустах. Овцы же, наоборот, ложились, укрывая головы между ног, спасаясь от мух и слепней. Неоднократно приходилось встречать волка, а один раз осенью - сразу двух. За лето волки из стада утащили две овцы. Один раз я видел, как волк бежал с овцой в зубах, но это было далеко от меня (200-300 метров), а в другой раз, когда пропала овца, я этого не видел. После того, как волки стали таскать овец, мне разрешили брать с собою двух собак. С ними мне стало веселей. Собаки ко мне привыкли, и я часто с ними забавлялся. Очень плохо было в том случае, когда одежда во время дождя намокала и на ней не было ни одной сухой нитки. Грязная одежда прилипала к телу. Иногда удавалось разжечь костер и обсохнуть. А в большинстве случаев так и приходилось ходить мокрым. А за короткую ночь одежда не всегда высыхала и утром приходилось надевать сырую одежду. Особенно доставалось ногам. По утренней росе обувь промокала насквозь и ноги прели. Между пальцами за лето кожа слезла и раны кровоточили. Это была настоящая мука. Ходить было очень больно. Днем я между пальцев делал прокладки из листьев подорожника. Но опять приходилось одевать поршни. Так раны и не заживали, а лекарств никаких не было. Ноги стали опухать. Я тогда решился на такой эксперимент: портянки смазывал смолой, это на некоторое время предохраняло от проникновения воды к ногам, но ненадолго. — 34 —
|