|
Общественная столовая – коммуна. В 1920 году при фабрике открыли для рабочих и членов их семей столовую. Семья могла получать один раз в день бесплатный обед. По тем временам обед был хорошим. Обед состоял из двух блюд, иногда – из трех. На первое был суп, на второе – каша. Иногда давали стакан компота. Хлеба не давали. Кто имел, приносил свой хлеб. Мать ходила в столовую каждый день и приносила на всю семью обед домой. Для учета были выданы карточки. Каждый день отрывали талоны. Отпускали супа и каши столько, что, как правило, оставалось еще и на ужин. Называли эту столовую «коммунной». Почему так, я не знаю. Вообще в это тяжелое время обед можно было считать роскошным: миска супа, чашка пшенной или гречневой каши с растительным маслом – это было хорошо, и рабочие не жаловались на плохое питание. Иногда вместо каши давали отварной картофель с соленой рыбой. Шеф-повар этой столовой жил в это время у нас на квартире. Он ежедневно приносил домой из столовой масло, рыбу и другие продукты. Они, конечно были крадеными. Все, что оставалось у этого толстобрюхого старика, поедали мы. До тех пор, пока существовала «коммунка», голода мы не переживали, питаясь по тем временам неплохо. Но беда настала тогда, когда столовую закрыли. Я точно не помню, но столовая, кажется, просуществовала около двух лет. В те времена для детей к революционным праздникам обычно выдавали фруктовое повидло. Это для нас был всегда большой праздник, т.к. мы имели возможность узнать, что такое сладкое. Мать часто ездила по окрестным деревням и хуторам, обменивая спички на хлеб и другие продукты. Привозила понемногу муку, яйца, картофель. Это было дополнительно к питанию коммунальной столовой. Отец теперь работал подмастерьем на лесопилке при фабрике. Здесь за сверхурочную работу отец от крестьян, для которых они выполняли распиловку леса, получал кое-какие продукты. Близнецы В нашей жизни, а тем более в моей, наступил резкий поворот к худшему, когда родились близнецы. У меня теперь прибавилось забот втрое. Нужно было теперь в свободное время нянчить не только Эльмара, но еще и двух братьев – Арнольда и Осипа, которые родились летом 1921 года. Теперь мать уже не могла ходить по деревням и хуторам со спичками. Голод стал в доме постоянным явлением. Жили мы все в одной комнате площадью 18-20 квадратных метров. Была у нас еще небольшая кухня В комнате стояли две кровати и две люльки. В одной люльке спали близнецы. Были они, как я помню, страшные горлопаны. Мне они тоже надоедали, и я при первой же возможности из дому смывался, являясь обратно только в том случае, когда замерзал или мучил голод. Иногда мне от отца и матери перепадало за столь длительные отлучки. Уроки приходилось готовить, где попало. Иногда даже на табуретке. Счастье было в том, что в доме было круглые сутки электричество. — 31 —
|