|
— Как себя чувствуешь? — Хорошо… очень легко… спасибо… Ариан Павлович видит, что на это «выступление» у меня ушли все силы, мягко кладет руку на плечо и непривычно ласковым, хрипловатым голосом говорит: — Лежи, молчи. Только поглубже дыши, чтобы пневмонии не было. Да ты теперь сам не меньше врачей знаешь, — подтрунивает он. Из-за спины хирурга выглядывает сияющая мордашка Боровикова. Я впадал в забытье, снова приходил в себя. Просыпаясь, видел у своей кровати то Ариана Павловича, то Аллу Израилевну. То сразу обоих. И всегда — Володю: серьезного, с нахмуренными бровями. Домой врачи не ушли и всю ночь почти не отходили от меня. И следующие две ночи Ариан Павлович провел в отделении — мое состояние не внушало доверия. Днем хирург работал, как всегда. Навестить меня приходили больные, врачи, сестры других отделений, лаборантки, лифтеры. Все те четыре часа, пока был в операционной, они то и дело справлялись друг у друга, у сестер хирургического отделения: «Ну как?» — но никто ничего не мог сказать определенного. А когда увидели сияющего Арианчика, пролетевшего по коридору и нырнувшего в кабинет директора — по этажам института полетела весть: операция прошла успешно! Теперь каждый выбирал минутку, чтобы забежать в палату: удостовериться, поздравить хирурга; помочь, улыбнуться больному; не утомляя расспросами, угадывали, хочу ли я смочить пересохшие губы, надо ли поправить подушку, подоткнуть одеяло… Несколько раз наведывалась Зоя Ивановна. — А вы говорили, нельзя оперироваться, — напоминаю ей. Зоя Ивановна молча пожимает плечами, мол, было дело, и улыбается своею доброй улыбкой. — Зояванна, а что вы посоветуете делать дальше: если не похудею, удалять другой надпочечник или нет? — спрашиваю уже серьезно. — Лечиться так лечиться. — Вас понял. 10 Пробую вставать. Володя уже у койки, опираясь на костыли, подстраховывает. Постояв немного, осторожно иду к окну. Направляюсь обратно. В это время в палату входит Ариан Павлович. Довольный, сложил руки на груди, подпер плечом косяк. — Наша взяла, — мурлычет он. — А-а, теперь «наша взяла»! А кто говорил: оперировать повторно нельзя? Хирург с шумом втягивает носом воздух, улыбается и кивает головой. Володя сияет, будто он сегодня именинник. Ариан Павлович смотрит на него и как бы между прочим говорит: — Готовься на понедельник. От неожиданности Володя открывает рот. И вдруг хлопает в ладоши. Хирург смеется и говорит, кивая в мою сторону: — 49 —
|