|
Иными словами, историк, не знающий латыни, обречен уныло сдувать у давно девальвированных скучных систематизаторов типа Дельбрюка либо плагиатировать из школьных учебников. Либо по сотому разу списывать у подобных ему безвестных компиляторов, «переталдычивая» мифы, глупости и стереотипы. Что, собственно говоря, и делает автор книги «Рыцарская конница в бою» Сергей Полуэктович Жарков. Военно‑историческое содержание ее столь «типовое» и «подкопирочное», что рассмотрения не заслуживает. Занимательно другое: на чем же, собственно говоря, стоит «рыцаремания», которую демонстрирует автор? На чем зиждется нелепая и слепая вера в то, что кое‑как трюхавшиеся на больных лошадях дядьки Средневековья были красивыми вершителями истории? На чем основано пренебрежение реальными – и сверхкрасноречивыми первоисточниками вроде труда короля‑рыцаря Дона Дуарте, самим фактом появления своей книги и ее оглушительной славой доказавшего, что никакого искусства верховой езды Средневековье не знало – и главной задачей взгромоздившегося на спину лошади «рыцаря» было вульгарно – не «упасть сразу»? Почему в тысячный раз повторяется и тиражируется бред о том, что чисто декоративные, строго манежные фигуры Высокой Школы, отработанные и канонизированные только в XVII столетии (вроде курбета или каприоли), – имеют некое древнее «боевое происхождение»? Почему в оценке кавалеризма и военной роли лошади полностью игнорируются данные ветеринарии и иппологии, однозначно доказывающие, что практически вся «историческая» роль лошади в средневековых войнах глупо и неумело придумана? Почему в очередной раз замалчивается то совершенство средств уничтожения вражеских лошадей, которое отработано человечеством еще со времен Рима? Перечень этих средств огромен – это и специальные «лошадебойные» наконечники стрел,[17] «эспины», мгновенно делающие инвалидом любую лошадь, ловушки в виде врытых в землю пустых глиняных горшков, огненные эффекты, эффективные «пугалки», яды и т. д. и т. п.[18] Вот здесь мы возвращаемся в начало нашей рецензии, т. е. к уникальности книги С. П. Жаркова. Дело в том, что именно она, по совокупности обстоятельств, – может служить превосходным «трупным материалом», как говорят анатомы. Иными словами – она прекрасный объект для литературной препарации. В ней все видно и понятно, хорошо пластуются слои предрассудков и незнаний, легко, одним движением виртуального скальпеля – отделяются друг от друга глупости и нелепости. Именно на ее примере, способом объективного и нежного анатомирования, можно будет легко разобраться, что же именно питает странную страсть, ради которой историк сегодня идет на откровенный дуреж публики, фальсифицируя историю. — 140 —
|