|
– Я повинуюсь, мой хан. – Повелеваю тебе честно и отважно служить князю Невскому. Но при этом всегда помнить свои собственные слова: «Я родился и умру монголом». – Служить двум повелителям? – Одному, – сурово поправил Бату. – Монголы не повелители твои, а братья по крови. – Но мой анда – русский витязь, а побратимство предать невозможно… – Учитель, объясни этому бестолковому, что он должен делать! – с раздражением сказал Бату. И вновь Субедей-багатур основательно поразмышлял, прежде чем говорить. – Ты должен всем своим опытом, знаниями и саблей служить князю Александру Невскому. Ты должен помогать князю Ярославу во всех его разумных делах и поступках. Ты должен склонить князя Александра… – У Невского – свои заботы, – перебил Бату. – Сначала – Ярослав. – Ты должен склонить князя Ярослава добровольно, без повеления Бату-хана, прибыть в ставку с изъявлением покорности, – невозмутимо продолжал Субедей-багатур. – Ты должен без промедления сообщать нам о всех сговорах, действиях и слухах, которые могут осложнить нашу благосклонность к Невскому или его отцу. Все ли ты понял как надо? – Я понял все, но пока не знаю как. В моем подчинении только русская челядь. – Хан повелел заменить татарских переписчиков на баскаков. Они будут следить за набором добровольцев и переправлять их к нам. Сведения будешь передавать через их людей. А чтобы они немедленно исполняли твою волю, покажешь им знак своей власти. С этими словами Субедей-багатур достал золотую пайцзу и протянул ее Чогдару. 3С того дня как Чогдар уехал вместе с Бурундаем в ставку Батыя, Ярун не находил себе ни места, ни занятия. Прожив достаточно времени вместе со своим побратимом хотя и на территории бродников, но в непосредственной близости от татар, он хорошо знал как их обычаи, так и их беспощадную жестокость. Чогдар нарушил не только обычай, но и закон, перейдя на службу к покоренному врагу, что рассматривалось как измена. За это во всех случаях предполагалась смертная казнь, и Ярун не надеялся, что его другу удастся ее избежать. Их прощальный разговор до сей поры звучал в его ушах. Может быть, потому, что был очень кратким даже для сдержанного монгола. – Береги Сбыслава, анда. – Скажи, что во всем виноват я. Я заставил тебя служить князю Ярославу. – Береги Сбыслава. Если они узнали обо мне, они могут узнать и о нем. У них длинные руки. Он не обнял своего друга и анду, а низко поклонился ему, точно уже шел на казнь. — 82 —
|