|
Йерр и Рекруа не упустили случая поссориться и по этому случаю: первый утверждал, что ест kouglof , второй — что это kugelhopf [134] «Значит, мы едим разные пироги, а потому!..» — закричал Йерр, но тут же чихнул и замолчал. — Будь здоров, дружище! — пожелал ему восхищенный Д. А я, вздрогнув от этого громкого чихания, нечаянно выплеснул полчашки чая на безупречный паркет Э. Медленно, собрав все свое мужество, я поднял голову. И с ужасом встретил взгляд Э. Понедельник, 26 ноября. Записал, что день рождения Д. приходится на пятницу. Звонил Т. Каков сейчас уровень низкой воды ? Я не знал, что ответить. — Неужели ты никогда в жизни не открывал окно? — спросил он. — Вот Отто фон Б. — тот делает это с утра до вечера. Вторник, 27 ноября. Заходил А. Он был очень доволен нашей воскресной встречей. Ни с того ни с сего подарил мне красивую перьевую ручку. И посидел немного. — Я почти все время был взвинчен, не правда ли? — сказал он. — Да я и никогда не мог отвечать за себя. Всегда был ничтожеством, безвольной жертвой страстей. А чаще всего попросту пустышкой, обескровленной оболочкой, которая — после нескольких ложных вспышек обречена погибнуть в отсутствие смысла и страсти… Он смолк. Я нашел пузырек с чернилами и заполнил резервуар ручки. Чернила легко проходили к перу. — Как это непостижимо! — прошептал он со вздохом. — Все вокруг непостижимо, а мы существуем посреди этого. — Видишь ли, — продолжал он, — это чей-то эксперимент, предметом которого мы все являемся, но его последствия мы испытываем еще и после того, как подверглись ему. Словно для того, чтобы вновь и вновь преодолевать дистанцию, которая нас отделяет от того , в чем нам всем предстоит сгинуть. Я сказал ему, что глупо ставить себе в заслугу несколько месяцев временного недомогания. И что не следует теперь строить свою жизнь по новой системе, так тщательно организованной, что малейший толчок извне рискует ее разрушить. Но он улыбнулся и промолвил: — А радость… — Это один из тех волшебных колодцев, которые встречаются в сказках про добрых фей, — он никогда не иссякает, ибо ничем не питается. И тогда он сказал: — Непостижимое изобилие непостижимого! И ушел. Среда, 28 ноября. Позвонила Э. Почему мы больше не видимся? Вот и с А. та же история — его она тоже почти не видит. Никогда еще он не работал так много. Я сказал ей, что он был у меня вчера и что я собираюсь к ним 30-го, на день рождения Д. — 162 —
|