|
– Там, по-моему, посетители, а при них о возвращении на родину говорить не следует. – Вы правы. – Урусов не написал, отчего вам пришлось уйти… – За мной начали топать… – По поводу заявления в здешнюю полицию… Мы, признаться, такого метода не пробовали… Вы сможете рассказать им о ваших последних годах: где жили, чем занимались? – Жил в Москве и в Сибири, работал при штабе Колчака, в его пресс-группе, потом скрывался. – С кем вы работали в пресс-группе Колчака? – С Николаем Ивановичем Ванюшиным. – Ванюшин – личность колоритнейшая, – ответил Вахт, – и хотя мы с ним идеологические противники, но по-человечески давно дружны. – Да… Жаль его, – сыграл Исаев, знавший, что Ванюшин сейчас в Харбине, – погиб он нелепо. – Он жив, господь с вами, – сразу же ответил Вахт. – Мы недавно имели от него весточку из Китая… – Не может быть?! А мне Поплавский клялся, что он умер от тифа… Адрес у вас есть? – Я дам вам адрес, – ответил Вахт, и впервые за весь разговор его глаза смягчились, утратив настороженную подозрительность. – Поплавский, кстати, как поживает? – У меня нет связей с ЧК, – ответил Максим Максимович. – Будь я связан с ними, я бы ответил вам, как себя чувствует человек в лубянском подвале… – Когда это случилось? – спросил Вахт, и Максим Максимович понял, что редактору известно об аресте Поплавского. И он еще раз убедился в том, что линию свою раскручивает правильно, уважительно подставляясь под проверку эсера. – Когда это случилось? – переспросил Максим Максимович. – Сейчас я отвечу точно, – весною… – Вы, вероятно, голодны, Максим Максимович? – Не скрою – весьма. Не смею вас обременять финансовыми делами: у меня есть два бриллианта. Как здесь – легко реализовать драгоценности? – Никогда не имел драгоценностей… А вот обедом, пожалуйста, не отказывайтесь, угощу. Максим Максимович отметил, что Вахт повел его не в тот ресторан, который был расположен рядом с редакцией, а в маленькое полуподвальное кафе. – Тут перекусим, – сказал Вахт, – здесь дают блины с творогом и сливки с вареньем. Исаев кивнул на газету, торчавшую из кармана Вахта. – Вы не позволите проглядеть свежий номер? Мы там без вольного слова несколько заволосатели и омамонтились. Исаев заметил, как лицо редактора мгновенно озарилось гордостью – он с готовностью протянул Исаеву газету, вздохнув: – Хочется жить, когда знаешь, что труд твой нужен. — 96 —
|