|
– Плохо. – Но он сотрудничает с большевиками? – Что бы делали вы на его месте? – Каким образом вы с ним встретились? – В коридоре Нарбанка. Он там и написал мне эту записочку. – Допустим, вы получите временный вид на жительство. А что дальше? – Дальше я рассчитываю на помощь друзей. – Наших или иностранных? – Всяких. – Не стоит вам улититься, Максим Максимович, – сказал Головкин, – кроме как к нам, идти здесь не к кому. «Последние известия» – черносотенные монархисты; они вам помогать не станут. – Есть комитет помощи беженцам… Вырубов, Оболенский – я думаю, они не столь перепуганы, – откровенно усмехнувшись, сказал Исаев, – или их судьба также горестна? – Комитет беженцев занят иными задачами: они не преследуют целей политической борьбы, они смирились с поражением. – Значит, в Эстонии есть только одна сила, серьезно думающая о борьбе? Вахт и Головкин ответили одновременно. – Нет, отчего же, – сказал Головкин. – Конечно, мы, – сказал Вахт. И вдруг Головкин захохотал; он сгибался в три погибели, вытирая слезы, мотал головой, а потом, успокоившись, сказал: – Конспираторы дерьмовые! Тени своей боимся! Исаев закурил: – Сейчас у меня внутри словно что-то обвалилось, Лев Кириллыч. Словно накипи в чайнике смыло… «Журналист, коллега…» Думаете, что мы дома так ничего про вас и не знаем? Застегнув пуговицу на пиджаке, словно собираясь подняться, он добавил: – Меня уполномочили вам сказать, чтобы вы были особо осторожны со всеми, кто приезжает из Совдепии, и с людьми, которые с ними здесь связаны. – Вы думаете, много людей из Совдепии пойдут на связь с нами? – спросил Вахт. – Я высказал пожелание друзей, которые знают и о вашей работе, и о том, каким журналистом на самом деле является Лев Кириллыч. – Средним, – улыбнулся Головкин. – Максим Максимович, я был рад видеть вас, и, если вы сможете надежно легализоваться здесь, я бы просил вас зайти к нам еще раз – перед отъездом в Совдепию… Если, конечно, не передумаете возвращаться – после здешних-то блинчиков… – Если и вы надумаете поехать туда – готовьтесь, я загляну к вам… Маленькая разница в приставках, а смысл-то эк меняет: «пере» или «на-думаете», а? – Если этот разговор серьезен, тогда я буду готовиться… Я запрошу моих друзей в России о крове и документах заранее, а не столь скоропалительно, как вы… – Скоропалительно приехал писатель Никандров и оказался в тюрьме, – заметил Вахт, – а Воронцов по его документам отправился в Совдепию! — 98 —
|