НЛП. Техники россыпью

«Чрезвычайно важным материалом для сужде­ния об эротической грубости средневековья служат также некоторые места из «Парцифаля». Рыцарское общество, которое изображал великий реалист Воль­фрам фон Эшенбах, по-видимому, совсем не тяготи­лось какими-либо путами нравственности. Достаточ­но прочесть хотя бы то место, в котором описывается посещение Гаваном замка короля Вергуласта. Гаван

В свободном полете

497

застает в замке сестру короля, девственную королеву Антиконию. Он просит ее разрешения поцеловать и сразу же отваживается на самую смелую и грубую лас­ку. Это весьма характерно. Рыцарь по отношению к королеве ведет себя так, как в настоящее время какой-нибудь грубый, неотесанный конюх, единственным аргументом которого может служить возбужденное со­стояние. Но очевидно, что рыцарь Гаван применил верный способ, так как девственная королева находит его аргументацию в достаточной море убедительной: через мгновение она уже готова позволить сластолю­бивому рыцарю то, чего он от нее добивается. То, что до этого дело не дошло, объясняется исключительно приходом непрошеного свидетеля. Необходимо при­нять во внимание, что с первой же минуты переходя­щий от слов к делу Гаван является в поэме Эшенбаха образцом рыцаря. А посему не будем и мы впредь обольщаться высокой моралью тогдашнего рыцарства. Важно тут то, что вышеописанная сцена не представ­ляет собой, по-видимому, ничего исключительного, а служит, наоборот, обычнейшей формой галантности. Придворная поэзия содержит множество доказа­тельств этого: точно такие же сцены описываются и другими авторами. Жена горожанина редко обижает­ся на своего пламенного гостя за такие конкретные проявления его любви. Если же рыцарь находится в дороге, то он положительно считает своим долгом ока­зать такую честь даме, которую охраняет. В одной по­эме описывается, как королева Гиньевра села отдох­нуть под липой со своим рыцарем. Последний чрез­вычайно благовоспитан и просит у нее разрешения на такого рода ласки. Сначала она отказывает ему, но потом тотчас же дает разрешение. Само собой разу­меется, что такого рода галантные ласки служат боль­шею частью лишь введением к столь же грубому про­должению и что без такого продолжения дело обходи­лось в самых редких случаях. Когда Ланселот убивает Иверета, он увозит его дочь Иблис. Едва они отъехали с милю, как уже располагаются на «отдых» под липой. Многие плененные рыцари были обязаны своим

18 т,