Ученица мага. Моя жизнь с Карлосом Кастанедой

В своих ранних книгах Карлос повторяет люби­мое выражение дона Хуана о пользе вездесущих «мел­ких тиранов» — на работе, в школе, в семье — тех, кто раздражает, приводит нас в ярость и исступление. Необходимо перестать быть жалкой «человеческой формой», отточить свои способности, превратиться в «безупречного воина», терпеливого и хитрого, чтобы противостоять им. Когда становится невозможно вызвать у нас гнев или ревность, стремление сорев­новаться или быть первым — это значит, мы достигли состояния осознания воина. Дон Хуан предупреждал: если мы выбрали «тропу сердца», то никогда не дол­жны упускать из виду один существенный факт — на­стоящий враг находится внутри, мы должны постоян­но противостоять нашему собственному эгоизму Это противостояние длится всю жизнь, но оно само по себе прекрасно, писал Карлос, а беспокойство по поводу успеха означает поражение. Я часто думаю о Кастанеде как о язвительной Эйн Рэнд — это объек­тивизм, вывернутый наизнанку.

Дон Хуан не верил в Бога. Это разрушило при­вычные представления о мироустройстве Кастане-ды-католика. В конце концов Карлос признал, что «поступь Небес — облачение в тогу и наслаждение звуками арфы» — это определенно нечто старчес­кое. Вернее, писал он, поскольку мы живем в опас­ном мире, населенном непостижимыми сущест­вами и силами, то только суровая дисциплина и беспощадная борьба поднимут нас над «океаном горгулий», как называл дон Хуан бытие «человечес­кой формы». Кастанеда часто говорил: «Страх — вот что заставляет меня двигаться, — страх на пути к свободе, который я утрачу через контролируемую глупость. Возникнет нечто высшее — величайшая высота, с которой можно упасть. Чем больше энер­гии мы получаем, тем большему риску утраты воз—можностей ее применения и поражения в борьбе с эгоманией мы подвергаемся».

Возможно, Карлос Кастанеда сдвинул точку сбор­ки целого поколения, миллионы читателей во всем мире хоть на короткое время отказались от стрем­ления к идеалам западной культуры, власти и славе. Настоящее богатство, писал Карлос, стяжается «не­преклонным намерением». Дух всегда наблюдает и поэтому не способен ошибаться, отвечая на чей-то вызов. Дух сам зовет нас и посылает величайшие знамения. Ричард Гроссинджер писал в «Планете медицины»: «Вопреки распространенному мнению, что он раскрыл целый пласт практик, прежде не из­вестных на Западе... в его книгах не существовало ни одной техники, которая не была бы уже описана...» Уникальность им придавали поэтически восторжен­ные поклонники из круга Кастанеды.