Паразиты сознания

пузырек с таблетками цианида был похож на пузы­рек с сахарином — что если он, увлекшись работой, в рассеянности положил себе в чай цианид вместо сахарина? Конечно, их можно различить по запаху. Но что если паразиты умеют как-то притуплять ощущение запаха — так сказать, «глушить» его? Вот Карел сидит, ничего не подозревая, за столом, сосредоточенный на своей работе, может быть, пере­утомленный. Он машинально протягивает руку за сахарином, и один из паразитов незаметно отводит его руку на несколько сантиметров левее...

Мы с Райхом готовы были принять эту теорию, которая объясняла, как цианид попал в чай. Она соответствовала и нашему представлениюо том, что паразиты сознания, в сущности, не опаснее любых других паразитов, и если знать об их существовании и принимать должные меры предосторожности, все будет хорошо. Мы были убеждены, что не окажемся столь же уязвимыми, как Карел. В конце концов, в их распоряжении не так уж много уловок, с помощью которых они могут обмануть нас, как обманули Карела. Например, они могут заставить нас сделать какое-нибудь неверное движение, управ­ляя автомобилем. Вести автомобиль — в значитель­ной мере дело инстинкта, а в действие инстинкта очень легко вмешаться, когда человек едет со скоро­стью ста пятидесяти километров в час и все его внимание поглощено дорогой. Поэтому мы решили никогда, ни при каких обстоятельствах не ездить на автомобиле самим и не позволять себя возить (пото­му что шофер будет еще более уязвим, чем мы сами). Полеты на вертолете — дело совсем другое: авто­матические приборы делают аварию почти невоз­можной. А однажды, услышав, чтс какой-то солдат был убит впавшим в безумие местным жителем, мы поняли, что нужно иметь в виду и такую возмож-ность. Поэтому мы оба решили впредь всегда иметь при себе пистолеты и не показываться в многолюд­ных местах.

Тем не менее в эти первые месяцы все шло так гладко, что трудно было избежать чрезмерного оптимизма. В свои двадцать лет, только еще изучая археологию под руководством сэра Чарлза Майерса, я тоже испытывал такой восторг, такой прилив сил, что мне казалось — лишь сейчас я начинаю жить по-настоящему. Но даже это не идет ни в какое срав­нение с той полнотой жизни, какую я постоянно испытывал теперь. Мне стало ясно, что в основе су­ществования большинства людей лежит колоссаль­ная ошибка — такая же нелепость, как попытка наполнить ванну, не заткнув пробкой сливное отверстие, или сдвинуть с места автомобиль, не отп­устив ручной тормоз. Каждую минуту утрачивается нечто такое, что должно было бы постоянно нара­стать, делая жизнь все более и более полной. Стоит это понять, и проблема перестает существовать. Со­знание до краев заполняют жизненные силы и уве­ренность в их подвластности. Человек перестает быть рабом своих настроений, а управляет ими так легко, как движениями своих рук.