|
— Ты, наверное, обалдел. — Конечно. Он выглядел точь-в-точь как Индеец Кэйси Стенгл[*]. Очень стар. Очень тощ. После того как человек примет айахуаску, он покидает свое тело. Пока он находится вне своего физического тела, целитель-колдун исследует его и находит причину болезни. Я надеялся принять участие в этой церемонии.
—У них говорят «Либо убью, либо вылечу», — засмеялся Арнольд. —Но это ужасно, Арнольд! Что же произошло потом? — Сначала я дал ему бутылку «Джека Дэниэлса» и прочие мелочи, затем мы уселись напротив импровизированного саркофага. В темноте трудно было что-либо увидеть. Горела только одна свеча. Я лишь сумел рассмотреть деревянную статую Девы Марии, амулеты, перья и маленькие пакетики, привязанные к лентам. Там также был сосуд из сухой выдолбленной тыквы, стоящий на палках. Старик завел перед ним песнопение. Наконец он погрузил в него половинку кокосового ореха, которой пользовался как ковшом, и передал ее мне. Жижа воняла как блевотина, но я заставил себя сделать глоток, затем вернул кокос старому колдуну, и он тоже проглотил свою дозу. Он сказал мне, что все это будет длиться около семи часов. Но когда на второй день взошло солнце, а я все еще летал, то понял, что со мной что-то не так. Арнольд захохотал. Мне же было не до смеха. —Что же ты узнал? — спросила я. —То, что я узнал, трудно передать словами. Скорее, это были просто переживания. С невероятной скоросгью я про носился над жизнями людей. Людей, которых я знал. Я видел, как они общаются между собой и делают свою обычную работу. Мне казалось, что я смотрю на них с некоего более значимого плана — из этого места вся наша реальность ка жется какой-то искусственной. Несколько секунд мы хранили молчание. — Арнольд, надеюсь, ты делал всеэто не только для того, чтобы написать книгу? — 44 —
|