Солдатами не рождаются

— И ты тоже, — сказала она, потому что всю эту ночь и все это утро думала только о нем.

Еще подходя к огневым позициям артиллеристов, они услышали, как невдалеке урчит полуторка. Наверно, водитель, пока выгружали снаряды, не хотел выключать на морозе мотор.

Из темноты вышел знакомый Синцову командир дивизиона.

— Богу войны! — сказал Синцов. — У тебя что, порожние машины назад пойдут?

— Сейчас одна пойдет, — сказал командир дивизиона, вглядываясь в малопонятную ему маленькую фигуру рядом с Синцовым.

— Все же, значит, пополнили тебя боеприпасами.

— Все же пополнили. А ты чего?

— Хочу вот военврача, — кивнул Синцов на Таню, — посадить в кабину. Ей в санитарный отдел армии надо.

— До развилки довезут. Пойдем посадим, — сказал командир дивизиона.

Они подошли к полуторке.

— Сажай, — сказал командир дивизиона Синцову и пошел вокруг кузова назад, туда, где слышались солдатские голоса.

Синцов распахнул дверцу кабины:

— Садись.

Таня влезла на подножку и села. Он стоял рядом, совсем близко. Потом, не дав снять варежку, коротко стиснул ей руку и отодвинулся.

— Я закрою, холодно.

Но ей было не важно, что холодно, а важно, чтобы он еще несколько секунд пробыл рядом с ней. И она, поставив валенок на подножку, помешала ему закрыть дверцу.

— Ну вот. — Он нажал на дверцу и не сразу понял, почему не смог закрыть ее. — Ногу же мог сломать тебе!

Она убрала ногу, потому что с другой стороны в кабину уже влез водитель. Синцов захлопнул дверцу со своей стороны, машина рванула и выехала, оставив его вдвоем с командиром дивизиона.

— Чего это ты с утра на огневых? — спросил Синцов.

— Заночевал здесь. С вечера работу с личным составом проводил.

— Насчет чего?

— Чтобы сверхметкий огонь сегодня дали, все живое мертвым сделали…

— Значит, ваши начальники с утра на «хенде хох» не надеются?

— Не похоже, — сказал командир дивизиона. — Боекомплект за ночь опять до полного довели.

— А я вчера, когда о Паулюсе узнал, подумал, что и наши фрицы сдадутся.

— То-то, я вижу, ты мирным настроениям поддался, ночей не спишь, военврачей по утрам провожаешь…

Синцов не ответил. Да, может быть, и поддался.

— Ладно, пошел, — сказал он, помолчав. — Если вас за ночь до боекомплекта довели, значит, и нам с утра накрутку будут делать.

Светало медленно. Пока шел обратно, так до конца и не рассвело. Только кое-где из морозного утреннего тумана вылезали зубцы развалин. Да и шут с ним, что еще не рассвело! По правде говоря, смотреть на все это не хотелось.