|
Однако упомянутые концепции не могут считаться правильными, Современная психология знает, что сложные формы психологических процессов (которые лишь условно назывались «психическими функциями») не являются непосредственным отправлением того или иного участка ткани, но представляют собою сложные формы деятельности, радикально меняющие свою структуру по мере развития, и уже по одному этому их центральные механизмы не могут быть соединены с ' ЛурияА.Р. Восстановление функций мозга после военной травмы, М.: Изд-во АМН СССР, 1948. С.50—56, 68—70. постоянными, узко ограниченными «центрами» мозгового аппарата. Как мы покажем ниже, они представляют собою ыожные функциональные системы, и мысль о невозможности перестройки этих систем, уже с первого взгляда кажется плодом недоразумения. В то же время клинике хорошо известно, что вся масса непроекционных зон коры большого мозга, которая составляет подавляющую часть его поверхности, отнюдь не является однородной, и поражения его передних и задних разделов, правого и левого полушария вызывают совершенно разные симптомы. Именно в силу этого локальные поражения, расположенные в различных участках коры большого мозга (архитектоника которой сейчас хорошо известна), ведут к функциональным выпадениям, тяжесть которых совершенно не пропорциональна массе пораженного вещества. Маленький очаг в зоне Брока или в нижней теменной области левого полушария может привести к неизмеримо большим изменениям в функциях, чем большой очаг, расположенный в правой височной области. Известно, наконец, что чисто количественные определения вообще не могут отражать последствия локальных мозговых поражений. Как мы покажем ниже, каждый очаг непосредственно выводит из работы ту или иную предпосылку функциональной системы, иначе говоря, имеет «функциональную топику», от которой зависят его последствия, и если одни очаги действительно ведут к нарушению сложных «абстрактных» мотивов, то другие оставляют эти высшие формы поведения совершенно незатронутыми, хотя и приводят к отчетливому разрушению ряда специальных операций. Все эти факты свидетельствуют о том, что вопрос о «локализации функций» в коре головного мозга и о возможных путях компенсации дефекта чрезвычайно сложен, что и заставляет искать новые пути для его разрешения. Головной мозг человека является аппаратом, позволяющим осуществлять гораздо более сложные функциональные связи, чем это имеет место у животных. Часть из них возникла еще на ранних этапах филогенеза, другая часть (например, предметная деятельность, речь) сложилась в процессе общественно-исторического развития. Субстратом их являются иерархически организованные нейрональные структуры, каждая из которых особым образом участвует в осуществлении той или иной деятельности. — 130 —
|