Клиническая психотерапия

Первые похмельные абстинентные симптомы появляются здесь обычно во время длительного ежедневного пьянства, например в отпуске («а что в отпуске, делать-то!»). Через несколько лет на базе хронического алкоголизма возникают истинные запои, похмелье осложняется элементарными галлюцинациями, опьянение часто делается злобным, и тогда больные прогуливают работу, пропивают вещи, просыпаются в вытрезвителях, попрошайничают, высасывают остатки пивной пены из чужих кружек и т. п. Больные эти независимо от давности болезни весьма укладываются в традиционные описания алкоголиков, сделанные, например, Крепелином (1910, с. 68): благодушие, эйфория, беззаботность, слабоволие, внушаемость, упрямство, раздражительность, услужливость, лживость, хвастливость, эмоциональная грубаватость, плоские шутки и т. п. Однако эти «алкогольные черты», как удается выяснить с помощью родственников, есть в основе своей преморбидные свойства, лишь огрубленные и заостренные алкогольной интоксикацией. Алкоголик изменяется психически сообразно складу своей личности. Мейпотер и Льюис, которых цитируют авторы английской «Клинической психиатрии» (Mayer-Gross, Slater, Roth, 1960, с. 354), остроумно замечают, что многие алкоголики просто «дешевые издания самих себя» («cheap editions of themselves»). «Клиническое проявление наркомании (...),— писал Ганнушкин (1964, с. 229), — в значительной мере может определяться конституционально», и «с этой конституциональной» точки зрения должен быть пересмотрен весь клинический материал по наркоманиям»*. Потому весьма трудно назвать какие-то еще психические черты, свойственные всем алкоголикам до деградации (психоорганического синдрома), кроме раздражительной слабости и невольного душевнотелесного оживления в разговоре об алкоголе (феномен, описанный Крепелином) с блеском глаз, иногда проглатыванием слюны, несмотря на обстановку врачебной строгости и даже плохое только что настроение пациента.

Больные этой группы обыкновенно приходят к врачу лишь под давлением родственников, начальников по работе, чтоб искупить прогул по причине запоя, чтоб жена не бросила и т. п. Эмоционально-стрессовая гипнотерапия по В.Е. Рожнову или лечение антабусом на первых порах весьма хорошо действуют: больного «мутит» от вида водочной бутылки, или при лечении антабусом сделает себе осторожно «домашнюю провокацию», например пивом, и соглашается, что «хорошее лечение». Однако главная трудность в лечении таких больных состоит в том, что через 2—3 месяца трезвой жизни, позабыв трагедию прошлого пьянства, после работы чувствуют себя «не в своей тарелке», духовные интересы весьма скромны, и без водки, прежних собутыльников до того скучно, что «уж лучше запои». И начинают «увиливать» от подкрепляющих эмоционально-стрессовых гипнотических сеансов, отказываются от антабуса, дескать, ослабляет половую функцию, пытаются уверить близких, врача, что теперь-то уж смогут они пить «как все люди». Мниховский (1886, с. 55), описывая подобных субъектов, замечает, что они относятся к болезням, как дети: признают лишь «такую болезнь, которая проявляется острой болью или какими-нибудь наружными признаками, например нарывом, опухо-