|
Крестьянин Сгибнев обвинялся в зверском истязании жены, умершей от побоев. Свидетельница-соседка передавала слова двух малолетних детей подсудимого; «Они говорили: сами видели; он матку бил сначала палочкой, потом веревочкой, потом полешкой». Председатель перебил свидетельницу: «Да что вы все так нежно говорите? Разве полено у него в руках меньше стало?». — «Да я, батюшка, так говорю, как дети говорили», — ответила баба. Мелочи вообще часто дают возможность с уверенностью судить об искренности свидетелей. Допрашивается старичок-крестьянин, относящийся к суду с большим почтением; обращаясь к присутствию, он начинает словами: «Ваше превосходительство и господа мировые судьи» — и повторяет этот возглас много раз с видимым удовольствием и со степенной расстановкой. Но председатель вынужден остановить его: «Позвольте, свидетель, как же могли вы видеть драку, когда вы лежали на печке?» Мужичок сразу переменил тон и заговорил скороговоркой: «Да вишь ты, братец ты мой, с печи-то прямо в окно за угол видно; так мне, братец ты мой, и видно...» — Так не лгут. 4. Неопределенность фактов, передаваемых свидетелем, не есть доказательство неточности его показания. Свидетель говорит: подсудимый подбивал меня на этот поджог. Стороны накидываются на него с вопросами: что же сказал подсудимый? что именно сказал? точно ли вы помните его выражение? Повторите его подлинные слова, это крайне важно для суда, и т. д. Прокурор во что бы то ни стало хочет заставить его сказать: подсудимый говорил: пойди, подожги; за- 180 щитник готов признать все другое, только бы свидетель удостоверил, что подсудимый не сказал: пойди, подожги. Как будто не знают они, что так не бывает, что, сговариваясь на убийство, люди не называют этого слова, потому что слишком хорошо его понимают, слишком знают, что оно постоянно у каждого в голове и всякий намек будет для каждого прежде всего намеком на убийство. Сегодня, что ли? — Сегодня нельзя: жильцы будут дома. — Топор-то взял? — Зачем топор? Веревка есть. — Хоть стара, а сильная, и т. п. Грубые, прямые выражения употребляются тогда, когда еще о преступлении говорится полушутя, как о предположении, более или менее отдаленном; когда надо завлечь новичка, привычные люди говорят: дело и понимают друг друга. 5. Косвенное указание на факт может быть более убедительно, чем прямое его удостоверение; оно может даже быть доказательством не только справедливости сообщаемого факта, но и его общеизвестности. Геродот описывает прорытие Ксерксом канала через перешеек у горы Атоса, и Юве-нал смеется над этим; Фукидид упоминает мимоходом о местности, «где еще можно видеть некоторые остатки канала», и этими словами выражает больше, чем сделал бы, сказав, что вполне верит рассказу Геродота (Уэтли). — 128 —
|