|
1 Не следует, однако, понимать слово «сознательный» слишком дословно. Более внимательный анализ нам покажет (см. гл. VI), что существует тесная кооперация между сознанием и поверхностным подсознанием, или «краевым сознанием», о котором мы говорили в гл. II. 43 С этой точки зрения очень типично открытие Ньютоном закона всемирного тяготения: говорят, что отвечая на вопрос о том, как он к нему пришел, Ньютон сказал: «Думал о нем постоянно». Но нам не нужен этот анекдот (может быть, впрочем, недостоверный), чтобы понять, что его открытие было результатом настойчивой логической работы высшего порядка. Основная идея, что Луна должна на самом деле падать на Землю — является необходимым и неизбежным следствием того факта, что так случается с каждым материальным телом (идет ли речь о яблоке или о чем-нибудь другом). Упорное постоянство внимания, «верность своей цели, верность добровольная и часто самоотверженная» ' были там необходимы. Значит ли это, что мы должны принять тезис Бюф-фона, согласно которому гений — это лишь долготерпение? Эта идея находится, очевидно, в противоречии со всем тем, что мы видели раньше. Я признаюсь, что не могу ни разделить восхищения, которое она вызывает, ни даже с ней согласиться. В случае с открытием Ньютона можно, конечно, с самого начала видеть ход мысли, идущей неукоснительно к своей цели, но этот процесс был рожден начальной уверенностью в том, что вопрос заслуживает этого непрерывного внимания, этой «верности добровольной и самоотверженной». И тут идет речь о вдохновении, о выборе, но о таком, что совершается совершенно сознательно. Сознательная работа в качестве подготовки Рассмотрим теперь противоположный случай, случай неожиданных вдохновений, которые много раз озаряли ум Пуанкаре. Мы приняли, что они являются следствием бессознательной работы, более или менее интенсивной и длительной. Но является ли действием без причины сама эта бессознательная работа? Мы глубоко бы ошиблись, думая так. Достаточно вернуться к докладу Пуанкаре, чтобы прийти к обратному заключению. Его первое озарение, когда он поднимался в омнибус в Кутансе, следует за первоначальным периодом упорной работы; 1 Henri Delacroix „L'Invention et la Genie". 44 и после этого мы его видим изучающим вопросы теории чисел «без большого видимого результата» и, наконец, «разочарованного своей неудачей», после чего у него обнаруживаются новые плодотворные этапы. В это время он принимается за основной оставшийся вопрос: «Я предпринял систематическую осаду и успешно брал одно за другим передовые укрепления, однако оставалось еще одно, которое держалось и взятие которого означало бы падение всей крепости. Однако сперва ценой всех моих усилий я добился лишь того, что лучше понял, в чем состоит трудность проблемы и это уже кое-что значило». И он замечает еще раз что вся эта работа была совершенно сознательной. — 32 —
|