Беседы с Кришнамурти

«Нравится это или нет, — настаивала она, — но ваш ум обучают, и, если, как вы говорите, ум, кото­рый обучают, не может учиться, что же делать?»

Ум может осознать собственную неволю, и при том самом осознании он учится. Но прежде всего, ясно ли нам, что ум, который слепо удерживается в том, чему его учили, неспособен к изучению?

«Другими словами, вы говорите, что пока я про­сто следую традиции, я не могу узнать что-нибудь новое. Да, это вполне понятно. Но как я должен стать свободным от традиции?»

Не так быстро, пожалуйста. Накопленное умом мешает свободе, чтобы учиться. Чтобы изучать, не должно быть никакого приобретения знания, накоп­ления опыта, как прошлого. Сами вы понимаете суть этого? Это факт для вас или только кое-что, с чем вы можете согласиться или не согласиться?

«Думаю, что я понимаю это как факт, — ска­зал он. — Конечно, вы не имеете в виду, что мы должны отбросить всякое знание, собранное нау­кой, что было бы абсурдно. Ваша точка зрения такова: если мы хотим изучать, мы не можем ни­чего принимать».

Изучение — это движение, но не от одной фик­сированной точки к другой, и это движение невоз­можно, если ум обременен накоплением прошлого, умозаключениями, традициями, верованиями. На­копление, хотя оно может называться Атманом, ду­шой, высшим «я» и так далее, является «я», эго.

«Я» и его постоянство предотвращают движение изучения.

«Я начинаю осознавать то, что понимается под движением: изучение, — сказала она медленно. — Пока я в заключении в пределах моего собственно­го желания безопасности, комфорта, умиротворе­ния, не может быть никакого движения изучения. Тогда, как мне освободиться от этого желания?»

Не является ли такой вопрос неправильным? Нет метода, с помощью которого освобождаются. Сама безотлагательность и важность способности учить­ся освободит ум от умозаключений, от «я», создан­ного из слов, из памяти. Осуществление метода, это «как» и его дисциплина являются еще одной фор­мой накопления, это никогда не освободит ум, а лишь запускает его в действие по иному образцу.

«Кажется, я понимаю кое-что из всего этого, — сказал он, — но так много затронуто. Интересно, когда-нибудь я действительно доберусь до сути это­го?»

Не все настолько плохо. С пониманием одного или двух центральных фактов становится ясной целая картина. Ум, который учат или который же­лает быть управляемым, не может изучать. Мы те­перь вполне ясно видим это, так что давайте вер­немся к вопросу серьезности, с которого мы начали.