Происхождение человека и человечества. Выводы из недоказанного

Таким образом, вывод из всего этого таков, что образовавшийся вид Homo habilis это не продукт конкретного эволюционного процесса под действием изменяющихся условий окружающей среды, а это уже в определенной степени и продукт процесса деятельности развивающегося головного мозга. При решении сложных задач выживания ранних хабилисов их мозг предлагал совершенно новые отношения к природе и тем проблемам, которые она ставила, чем это было у австралопитеков грациальных. Они уже стали не только инстинктивно рефлекторными, но и в какой-то мере интеллектуальными.

Всем известный Р. Дарт вместе с останками австралопитека, названного прометеевым, при раскопках нашел следы огня. Поверить в то, что наши предки на той ступени развития могли использовать огонь, трудно, но как отмечал антрополог С.А.Семенов еще в середине прошлого века, высшие обезьяны огня не боятся. Шимпанзе, в опытах, доставали без особой боязни, фрукты из огненного кольца, а если на руке загорались волосы, то они спокойно, без паники тушили их другой рукой. Здесь можно сказать, что обезьяны склонные к подражанию, вполне возможно подсмотрели за учеными их отношение к огню и переняли такое поведение. В нашем примере необходимо отметить что, Австралопитек прометеев жил позднее, чем другие австралопитеки, во времена архантропов. Так, что останки Австралопитека прометеева вполне возможно был их ужином.

В связи с такими рассуждениями возникает вопрос. Могли ли предлюди (имеется в виду ранние Homo habilis) в своей повседневной деятельности использовать огонь, не говоря о том, что могли ли они его разводить сами и затем его поддерживать, а не использовать остатки пожаров в саванне, которые в засушливые периоды бушуют там довольно часто? Имели ли они такие психологические наработки мозга, психические состояния и феномены, которые позволили бы воспроизводить данный процесс в месте постоянного проживания?

В первую очередь, для этого необходимо было такое психологическое состояние как потребность, которая предполагала бы нужду в наличии огня, как средства существования, который, в принципе, был известен, т.е. были понятия об огне и его свойствах. При этом он должен был стать не просто отвлеченным, случайным событием в окружающем мире, но природным феноменом, который они определенным способом поставили бы себе на службу, приспосабливая его к собственным жизненным потребностям. Это могло произойти только тогда, когда для гоминид окружающий мир перестал быть фоном их деятельности, а стал бы сопричастным ему. При этом Хабилис должен был понять и определить источник добра и зла, т.е. сформировать картину мира. Только таким образом, огонь с его свойствами, был вовлечен в историю наших предков и стал атрибутом(139) человеческой цивилизации с самых ранних ее проявлений. Он стал продуктом формирования и упрочнения социальных связей внутри коллективов потому, что начал являться центром всех процессов сплачивания людей, т.е. потребность реализовалась через необходимость, которая постепенно превратилась в нужду, подтвержденную определенными действиями, оформленными как волевые позывы. Это касалось как охоты, так и собирательства.