|
Он понравился ей. И я это почувствовал. Потом она сказала, сказала очень просто, искрение, по‑матерински: – Мы попробуем, Миша, тебе помочь. Попробуем. Ермолаев схватил ее руку: – Спасибо, большое спасибо. Вы не беспокойтесь. Все будет хорошо. Повернувшись ко мне, она улыбнулась. – Что делать, дорогой Олег Маркович, если все они одержимые. В сложившейся ситуации я видел лишь один выход. Необходимо было создать защитную конструкцию, полностью исключавшую возможности повреждения единственной почки даже при самых сильных ударах. Такой корсет или панцирь должен был отвечать нескольким требованиям. Он должен быть прочным, легким, удобным, легко надеваться и сниматься, быть абсолютно неощутимым для носящего. И еще одно. Он должен был быть сконструирован так, чтобы к нему человек мог привыкнуть сразу же. Ломал голову долго. Но в конце концов корсет получился именно таким, каким я и хотел его видеть. Десятки раз в день Миша примерял свои, как он их называл, доспехи, бегал, прыгал, имитировал удары по мячу. – Ну как? – Олег Маркович, замечательно! Я его просто не чувствую. – Удобно? – Очень. – Нигде не мешает? – Абсолютно. Он был счастлив, как вновь обретший жизнь. Как прозревший. Как вновь слышащий или вновь шагнувший. Но шли дни, а Ермолаева в игру не вводили. Он терялся в догадках, приходил ко мне, спрашивал, в чем дело. Я или уклонялся от ответа, или отмалчивался. Я знал, в чем дело. Никто из тех, от кого зависел ввод в игру Ермолаева, не брал на себя ответственность подписать решение о его включении в команду. Пробить стену было практически невозможно. – Играть с одной почкой? Да хоть вы вторую в бронированный сейф спрячьте, я не подпишу, – говорило нам одно ответственное лицо, в то время как другое, не менее ответственное, будто бы старалось понять нас: – Да, конечно, для Ермолаева выбыть из игры – это трагедия. Идея корсета хороша. Говорите, успешно тренируется? Это хорошо… Но ведь игры сейчас достигают такого высокого накала. Давайте пока подождем… И снова приемные. Снова двери кабинетов. «Ворота», которые не пробить никакими одиннадцатиметровыми. И все‑таки «ворота» в конце концов пали. – Кто из врачей возьмет на себя ответственность подписать разрешение на ввод Ермолаева в основной состав? – спросили меня в Спорткомитете. – Я, как врач команды, отвечающий за здоровье игроков, и врач второго диспансера Филиппова, принимающая участие в лечении Ермолаева. – И это все? — 55 —
|