|
Один случай мне особенно врезался в память. В «подвал» две молодые женщины привели полуживую старуху, как мне стало известно, с последней стадией онкологии. Она отличалась от иных больных тем, что категорически не хотела умирать. Я не оговорился: не хотела. Я наблюдал, что среди многих «приговоренных судьбой» к смерти большинство не желают бороться с ней. Нет сил, воли, того-сего... Делалось это завуалированно, словно человек желал обмануть сам себя, впрочем, так оно и было. Один из «колхозников» Андреева уговорил последнего отложить все и заняться онкологическим больным — врачом по профессии. Андреев побеседовал с человеком, тот был готов на все! «Вам придется ехать в Алма-Ату к такому-то целителю, сопровождающее письмо я дам, приготовьте пять бутылок спирта для настоек». — «Все будет исполнено, Юрий Андреевич!» Дня через два я должен был что-то передать больному. Узнать его было невозможно. Он с большой претензией заявил, что потратить две тысячи рублей на дорогу и спирт на настойки не может и пусть ему не морочат голову... и т. д. и т. п. Вот так все и закончилось, мы же еще оказались виноватыми... О том, что даже «спасибо» не сказал за хлопоты, я и не упоминаю. Через полгода он попал в руки хирургам, а еще через год его не стало... Но эта пожилая женщина, несмотря на свое совершенно жуткое состояние, категорически не хотела умирать и была согласна на все — на голод, чистки, пчелоужаление... Именно поэтому Андреев и взялся ее лечить. Я помогал ему как медбрат. Помню, мы «загружали» ее по несколько раз в день в «яйцо»; оно, кстати, называлось «черепаха» и должно было в идеале иметь форму черепахи—земноводного, которое может обходиться без пищи годами благодаря приему через панцирь энергии Космоса и излучению ее в жизненно важные центры организма. Потом, в череде дней, я забыл о больной, мне тогда было многое любопытно, как все новички я растекался вширь, а не вглубь. Вскоре я уехал в отпуск, а осенью снова появился перед дверью заветного «подвала». Позвонил. Дверь с грохотом открыла... та самая больная, которая, как я помнил, еще два месяца назад и на ногах не стояла. Она была без костылей, с хорошим блеском в глазах. В течение вечера я украдкой наблюдал за ней. Она втолковывала Андрееву, какие чудные саженцы посадила у себя на даче. Одно дело читать о подобном, но убедиться лично, через свой опыт... Как безграничны возможности нетрадиционной медицины! Из «подвала» «колхоз» начал выходить на поверхность. Популярные лекции Андреева о философии здоровья приобретали все больший вес, и на общем собрании было принято решение — пора организовывать школу. Этому непростому решению предшествовал длительный поиск. Было много неясного в философии здоровья вообще (тогда ведь не было всей той литературы, которой так много сегодня в магазинах). К тому времени я уже понял, что здоровье — категория условная и дать ей определение страшно сложно. Мне уже было известно, что лечить заболевший нос — неумно, лечить человека — умно, переориентировать его мировоззрение — мудро. Испокон веков в царстве людей существовали различные школы — йогическая, пифагорий-ская, со временем стали появляться христианские школы, школы тамплиеров, люминатов... то есть школа —это то, что было придумано не вчера! Школа — это мировоззрение, чаще всего эгрегорное.* Это поиск истины в двоичной системе: учитель—ученик или в троичной: Бог—учитель— ученик. — 15 —
|