|
И, взяв меня за локоток, потащил к проруби. Держась за руки, мы вошли в воду. Когда вошли по грудь, последовал приказ — с головой! Я нырнул и под водой вдруг почувствовал, интуитивно ощутил, что все будет хорошо! К берегу я рвался, как торпеда... «Спокойно, — сказал он, и я попытался степенно выйти на гальку, — обсохни, не надо вытираться». Потом, не дав мне одеться, отвел меня в какой-то жуткого вида балок, где я, дрожа, как алкоголик перед стаканом, пил горячий чай. Холод прошел, все прошло. Скоро предстояло идти в ресторан. «А теперь слушай, — сказал Лужбин, — через пару часов снова в воду, и садись на голод». — «Но мне в ресторан...» — «Это твое дело, мое предупредить, пойдешь туда — наверняка заболеешь». Что было делать? Я удрученно поплелся в ресторан. Наши полярники уже начали собираться. И тут я совершил второй неординарный за этот день поступок — повернулся и ушел. Ушел в другую жизнь, мимо мигавшего хищными огнями ресторана. Перед сном принял еще раз холодную ванну — и все! Наутро не было даже насморка... Наступил вторник, и я пришел в «подвал». Мне еще не было известно, что я попал на традиционный «андреевский вторник». Подвал представлял собой двухкомнатную квартиру такого сумрачного вида, что даже наша родная советская власть признала квартиру непригодной для жилья и выселила людей. Тем не менее здесь ощущались какое-то тепло, душевная приподнятость. Внутри была довольно приличная обстановка. Справа висел оригинально выполненный портрет Андреева, сделанный художником А. Д. Васильевым. Слева находился шкаф, где виднелись какие-то папки, лежали стопки личных дел с фотографиями людей. Везде по стенам висели диковинные рисунки. В центре был стол, где шумел самовар. В другой комнате, помимо предметов того же стиля, стояла странная конструкция. Представьте себе гигантское яйцо, разрезанное вдоль. Его размеры были таковы, что туда можно было положить на стоящую внутри скамейку человека и закрыть верхней половинкой яйца. Само яйцо было сделано из дерева и обшито толстой дранкой. Изнутри и снаружи оно было выстлано простынями и залито воском. Это было практически восковое яйцо. Позвали к столу, к столу не в смысле поесть, а на занятия. Каждый вторник здесь собирался «колхоз» Андреева, так он называл своих единомышленников. Здесь они и обменивались наработанным опытом. Так что я могу с гордостью сказать, что «мои университеты» я прошел в подвале. Отсюда вышло много приличных целителей и экстрасенсов, лекторов и просто хороших людей. Через «подвал» прошли многие неизлечимые больные и встали на ноги. — 14 —
|