|
Голодное детство, лихолетья военного периода — в те годы он пережил состояние, которое индусы называют Са-мадхи. Имея такой непростой личный опыт, Андреев появился на ленинградском, а затем и союзном горизонте как человек для нашей общественности совершенно новый, человек-загадка. Это были годы, когда за чистку печени или за полевую диагностику можно было заработать хороший срок, поэтому идеи оздоровления, проповедуемые им, были новы, страшны и интересны. Когда я впервые вошел в кабинет Андреева, он, по его словам, «обедал»: на столе лежали один болгарский перец, одно яблоко и две дольки кураги. Хозяин царственным жестом пригласил разделить трапезу. Я решил, что надо отказаться. «Тогда будем пить чай», — сказал Юрий Андреевич. Чай был из каких-то пикантных трав, из которых я опознал только мяту. «Сейчас весна, молодой человек, поэтому заваривать надо... плюс яблочный уксус с...» Что именно было предложено пить ранней весной, сейчас не вспомнить, так как новая информация шла неослабевающим потоком. Андреев взял из моих рук фотографию больного ребенка, ради которого я и пришел к нему, сосредоточился и начал работать с фотографией. «Случай не простой, — сказал он, оторвавшись минуты через три. — Скажите, были ли родители у мануального терапевта?» Этого я не знал. «Пусть сходят. Особое внимание на позвонки на уровне сердца и солнечного сплетения, похоже, там смещение. Сколько ребенку лет?» — «Шесть». — «Все ухудшается еще и варварским питанием, от фотографии идут покалывания, как от экрана компьютера. Все внутренности вопят о помощи, просят морковки, свеклы, а, наверное, состоятельные родители пичкают его копченой колбасой и постоянно мясом. Переключите режим питания на каши, овощи, орехи, мед...» Так закончилась наша первая встреча, и я надолго уехал в полярную экспедицию. Поскольку в жизни все взаимосвязано и одно притягивается к другому с той силой, с какой ты этого другого заслуживаешь, на Севере ко мне «притянулись» все статьи и выступления Андреева. Статьи о философии здоровья, о главенстве в жизни человека светлой идеи, об энергетике человека и энергетике пространства, о питании и закаливании, о выходе на интуитивный канал, о его мечте создать прибор, дающий человеку силу самому справиться с болезнью. В Ленинград я вернулся полностью подкованный и пришел к Андрееву уже по другому поводу — для себя. Он сразу понял, что мне надо: «Приходите во вторник по адресу: улица Петра Лаврова, дом 5, к 19 часам». — «А номер квартиры?» — «Номера нет, так найдете, судьба доведет. Впрочем, это похоже на подвал, но на первом этаже». — 12 —
|