Ментогенез

Противная сторона тут же выдвинет аргумент, что нет ни одного экспериментально и клинически подтверждённого факта смерти и воскресения с правдивым научным отчётом о них, за исключением мифического Орфея, новозаветного Иисуса Назарея, да Данте эпохи Возрождения, описавшего посмертный опыт Вергилия. Книга доктора Р.Моуди, Египетская «Тексты Пирамид» и тибетская «Книга Мёртвых» в качестве аргументов не принимаются, так как в них описывается посторонний, чужой опыт, сродни общему наркозу, где все участники события согласны с некоей истиной, заключающейся в том, что они неизменно отправляются в путешествие, которое закончилось прежде, чем они успели выехать.

Автор имеет свой посмертный опыт, делиться которым, ввиду своей интимности, он не собирается ни с кем, следствием же его является, в том числе, и это исследование. Предоставим читателю самостоятельно принять ту или иную, или ни ту, ни другую (верить не веря) сторону, прибавив мимоходом, что требовать научного отчета о посмертных переживаниях от первого лица этически недопустимо. Дотошному же материалисту-исследователю, доверяющему только акту экспертизы, напомним, что изыскивать возможность постановки подобного научного эксперимента он может только на себе, а плата за него – смерть.

Предлагаем, также, посмотреть со стороны на смысл основного термина, тысячелетиями поддерживающего этих «научных» спорщиков. Материя – это объективная реальность, данная нам в ощущениях, определение, знакомое нам из курса философии диалектического материализма, но разделяемое обеими сторонами. Материалистов устраивает, что материя реальна, а идеалистов – что она есть комплекс ощущений, и без наших органов чувств, согласно Беркли, может вообще не существовать. Для автора, как для врача, «идеалист» и «материалист» – скорее диагнозы, чем философская позиция, не имеющие никакого отношения к познанию. Если признать правоту Ф.Энгельса, что критерием истинности является практика, то рассмотрим клинический случай. В приёмный покой ОПНД (больница для душевнобольных) поступает больной с жалобами на интенсивные ощущения, что его организм «дал усадку». Почему врач скорой помощи не бросился с линейкой измерять «степень усадки» тела больного, ведь налицо материя (организм), данная больному в ощущениях (усадка), а привёз его по назначению? Потому, что он не кабинетный «мыслитель», а умный практик, и вместо абстрактной «материи» он видит факт существования мира (объект), в котором он живёт, и факт существования сознания в нём самом (субъект), и это информодинамические СУО отношения, добавив к которым некоторые практические навыки, врач правильно разобрался в вопросе. Два этих факта – единственные переменные, которые мы можем допустить как достоверно известные, все же остальные, в том числе материя, пространство, время – это неизвестные аксиомы человеческого восприятия, императивно привнесённые нами же в описание мира, с которыми предлагают работать врачам «паркетные генералы» различных академий наук, в числе которых и Стивен Хоукинг из Кембриджа, наделяющий время свойствами своего сознания.