|
Спонтанность Вторая фундаментальная характеристика self — это спонтанность. Эта спонтанность, за которую ратовали основатели гештальт-терапии, очень близка медиальному залогу. Перлз и Гудмен охотно связывали спонтанное с преднамеренным, а иногда противопоставляли то и другое. Конечно, терапевтическая работа с замедлением действий и слов за счет расширения непосредственного осознавания, как может показаться, способствует осмысленному в ущерб спонтанному. В каком-то смысле это «экспериментальный невроз» эготического типа, порожденный терапевтической ситуацией, выходом из которой должна быть вновь обретенная творческая спонтанность. На этом основании спонтанность терапевта не должна походить не некую импульсивность или реактивность. Спонтанность пилота аэробуса в трудной ситуации не может быть приравнена к моей, если я поставлю себя на его место! Спонтанность джазового пианиста, когда он импровизирует, не приводит к тому же результату, что и спонтанность пятилетнего ребенка, открывающего для себя фортепиано. Морено обычно определял спонтанность как способность дать ответ, соответствующий новой ситуации, или новый ответ на старую ситуацию. Спонтанность психотерапев- 272Жан-Мари Робин
та может выразиться в желании поддержать пациента: взять его за плечо, пошутить с ним, не скрывать своих ответных эмоций... но такая спонтанность не может иметь своим единственным оправданием собственное переживание терапевта. Спонтанность терапевта составляет один из ингредиентов атмосферы ситуации тем более, что требование контроля целых кусков опыта часто наложено на пациента и тем самм способствует генезису его патологии. Включенность в ситуацию Непосредственный опыт ситуации управляет включенностью психотерапевта. Гештальт-терапевт должен воздерживаться от превнесения своих собственных ценностных и отсылочных систем. Тем не менее, вкчючаясь в ситуацию, в конструирование текущего гештальта, он занят конструированием вместе с пациентом, которого он сопровождает. Его присутствие не может быть расценено как ничего не значащее, ибо он существует лицом к лицу с пациентом, который находится в его поле опыта. Это может показаться парадоксальным, однако корни такой включенности лежат в фундаментальной неопределенности, которая отличает положение терапевта. Терапевт постоянно сталкивается с необходимостью отрешиться от готовых знаний, которые для опыта другого заведомо будут Прокрустовым ложем. Отто Ранк также говорил, что каждый пациент обязывает нас переосмысливать всю психопатологию. — 142 —
|