Семейная терапия

110

Состояние семейной терапии

душно предоставлял отцу больше времени для работы и расслаб­ления. Бруно рекомендовалось продолжать вести себя и дальше точно так же, чтобы, не дай бог, не разрушить этого удобного со­глашения.

Стратегический подход апеллировал к прагматизму. Жало­бы, которые приводили людей к терапии, рассматривались как известная проблема, а не как симптоматика некоего подразуме­ваемого расстройства. Используя кибернетическую метафору, стратегические терапевты брали за исходную точку то, как се­мейные системы регулируются негативной обратной связью. Они добивались заметных результатов, просто разрушая интер­акции, которые окружали и поддерживали симптомы. То, из-за чего терапевты в конечном счете потеряли интерес к этому под­ходу, было их искусство игры. Рефрейминг зачастую был оче­видно манипулятивным. Результат был иногда подобен наблю­дению за неуклюжим фокусником — вы могли заметить, как он подтасовывает карты. «Позитивная связь» (за счет положитель­ной мотивации) была зачастую столь же искренней, как улыбка продавца автомобилей, а используемый способ «парадоксальных вмешательств» обычно был не более чем механическим приме­нением обратной психологии.

Тем временем, пока популярность структурного и стратеги­ческого подходов поднялась и упала, четыре другие модели се­мейной терапии спокойно процветали. Никогда в действитель­ности не занимая центрального положения, эмпирическая, пси­хоаналитическая, поведенческая и боуэновская модели росли и преуспевали. Хотя эти школы так и не достигли в семейной тера­пии модного статуса, каждая из них произвела влиятельные кли­нические усовершенствования, которые будут подробно рас­смотрены в последующих главах.

Оборачиваясь назад, трудно передать то волнение и опти­мизм, которые питали семейную терапию в золотой век. По всей стране открывались учебные центры, на рабочих семинарах яб­локу негде было упасть, а лидерам движения рукоплескали не хуже, чем рок-звездам. Активные и убедительные интервенты, они заражали своей самоуверенностью. Минухин, Витакер, Хей-ли, Маданес, Сельвини Палаццоли — все они, казалось, выходи­ли за рамки привычных форм разговорной терапии. Молодым терапевтам необходимо вдохновение, и они находили его. Они учились у мастеров, и мастера становились легендой.

Где-то в середине 1980-х гг. наступила реакция. Несмотря на оптимистические прогнозы, эти активизирующие подходы не

111

Майкл Николе, Ричард Шварц