|
Инт.: Вы писали, что стараетесь, чтобы ваше психотерапевтическое вмешательство каждый раз своей неповторимостью соответствовало новому и неповторимому случаю. Вы проводите семейную терапию уже почти двадцать лет – как вам удается удерживаться от привычных ходов? Откуда добываете новые идеи? М.: Меня всегда увлекают люди. Психотерапия никогда не может наскучить, ведь всегда есть, что открыть, жизнь всегда предложит какую-то новую головоломку – решайте! Инт.: Оптимизм ваших книг – от вашего характера? М.: Не совсем. Что касается характера, то я начинаю день, притворяясь, что я Хэмфри Богарт в фильме "Касабланка": все мои иллюзии изжиты, так что встречу-ка день, не рискуя разочароваться. Гуд-бай, парадокс, хэлло, инвариантное предписание Интервью с Марой Сельвини Палаззоли Сентябрь-октябрь 1987 Родители, огорченные бунтующими детьми и подростками, пары, подозревающие, что для полного счастья им в браке чего-то не хватает, семьи, мечтающие научиться лучшему взаимопониманию, отойдите в сторону! Миланский "Новый центр исследования семьи" не для вас. Центр не занимается "пустяками", здесь ворочают делами, за которые большинство психотерапевтов не возьмется, посчитав безнадежными. Как, например, случай с семьей Сантини. Трудно вообразить, что синьора и синьору Сантини, изо всех сил избегающих смотреть друг на друга, когда-то сжигала любовная страсть. Однако они уже тридцать лет сохраняют брак, хотя большую часть времени проживают отдельно. Из их пятерых детей двое старших регулярно "вырубаются" от героина, а у третьего, девятнадцатилетнего Родольфо – уже год слуховые галлюцинации: он твердит, что его старшая сестра говорит с ним из телевизора. На первом сеансе шестидесятилетний синьор Сантини обвинил двадцатилетнего красавца Паоло, студента университета, в том, что он спит с их домработницей. Вскоре, впрочем, выяснилось, что в действительности это синьор Сантини спит с ней. Синьора Сантини теперь угрожает разводом. В конце второго сеанса Паоло просил принять к сведению, что его брат Родольфо сделал ему "предложение" и заявил: "Я хочу от тебя ребенка". На третьем сеансе семейный терапевт Мара Сельвини Палаззоли, миниатюрная женщина с зажигательной улыбкой, обсуждает метафорический смысл подарков, которые Родольфо, идентифицированный пациент, преподнес родителям к прошлому Рождеству. Огромное декоративное "сердце" – матери и крошечного моржонка в большой коробке – отцу. "Матери Родольфо подарил сердце, будто говоря: "У тебя нет сердца, так вот на, возьми", – произносит с чувством Палаззоли своим звучным голосом. – Отцу он подарил маленького-маленького зверька – в насмешку. Он считает отца castrati[24], старым импотентом, и будто говорит: "Папа, и совсем ты не сильный". — 148 —
|