Криптономикон

– Я была бы очень признательна, – отвечает Маргарет.

– Ну если бы вы слезли мне на плечи или что‑нибудь в таком роде… – предлагает Уотерхауз.

– Нет, все равно боюсь.

Остается одно.

– Вы не поймете меня превратно, если я залезу наверх, чтобы помочь?

– Это было бы так благородно с вашей стороны! – восклицает она.

– В таком случае…

– Но я настаиваю, что бы вы прежде исполнили свой долг!

– Простите?

– Лоуренс, – говорит Маргарет, – когда я вылезу из этого гамака, я пойду на кухню мыть пол, который и без того, спасибо, совершенно чист. У вас, с другой стороны, важная работа, которая может спасти жизни сотням моряков! А вы уже и так, нехороший мальчик, заснули на работе. Я не разрешаю вам лезть наверх, пока не исправитесь.

– Что ж, – говорит Уотерхауз, – вы не оставляете мне выбора. Долг зовет.

Он расправляет плечи, поворачивается на каблуках и строевым шагом идет к столу. Скрргы уже доели почти все булочки, но он наливает себе чаю и продолжает шифровать письмо Чаттану: ТОЛЬКО ГРУБЫЙ СИЛОВОЙ ПОДХОД ПОМЕСТИТЕ КОДОВЫЕ КНИГИ НА КОРАБЛЬ ОТПРАВЬТЕ ЕГО С МУРМАНСКИМ КОНВОЕМ ДОЖДИТЕСЬ ТУМАНА И ВРЕЖЬТЕСЬ В НОРВЕГИЮ.

Шифровка с помощью одноразового блокнота – дело не быстрое. Делить на двадцать пять с остатком Уотерхауз может во сне, но не когда у него сперма из глаз брызжет.

– Лоуренс? Чем ты занят? – спрашивает Маргарет из гамака, который наверняка с каждой секундой становится все теплее и уютнее.

Уотерхауз украдкой поглядывает на ее сброшенные туфли.

– Готовлю донесение, – отвечает он. – Что проку от наблюдений, если их не отсылать?

– Верно, – задумчиво тянет Маргарет.

Сейчас самое время затопить железную печурку. Уотерхауз кладет немного драгоценного угля, ведомость и только что использованный листок из одноразового шифрблокнота.

– Сейчас станет тепло.

– Замечательно, – отзывается Маргарет. – Я вся дрожу.

Лоуренс воспринимает это как сигнал к началу спасательной операции. Через пятнадцать секунд он в гамаке с Маргарет. Оба ничуть не удивлены, что там очень тесно. Некоторое время они барахтаются, наконец Маргарет оказывается сверху, одна ее нога между ног Лоуренса.

Она потрясена, обнаружив, что у него стоит, и пристыжена что сразу не догадалась о его муках.

– Бедненький!.. Конечно! Какая же я нечуткая! Тебе наверняка здесь так одиноко! – Она целует его в щеку, что хорошо, поскольку он совершенно ошеломлен и не в силах пошевелиться.