|
Эриксон: Могу рассказать тебе историю. Как-то в Англии один молодой человек зашел в клуб для пожилых джентльменов. Затеяв разговор с одним из членов клуба, он спросил: “Вам приходилось заниматься горным восхождением?” “Да, однажды”, — ответил старший. Они перешли на другую тему. “Вам приходилось путешествовать за границей?” — спросил молодой. “Да, однажды”, — ответил старший. Тут в гостиную вошел сын пожилого джентльмена. Последний представил сына своему собеседнику: “Это мой сын”. “Единственный сын?” — поинтересовался молодой человек. Я не хотел, чтобы это был единственный транс, ибо тогда все замыкается на этой единичности. Если возможен второй транс, то возможен и третий, и четвертый, и пятый. А знание этого позволяет логически продолжить мысль: “Я могу получить транс и через десять лет”. Зейг: Продолжить мысль в будущее. Хорошо. Так, я хочу прояснить с твоей помощью еще один момент. С предельной точностью ты работаешь с Салли и Розой, не выпуская из виду ничего из происходящего. Ты работаешь с клиентом в теснейшем контакте и с предельной точностью. Но когда ты переходишь к своим рассказам и назидательным историям, слушатели обычно не воспринимают их “прицельную” направленность. Это как в рассказах О’Генри — все разъясняется только к развязке. Но они не улавливают тех тонких ходов, которые привели именно к этой развязке. В своей преподавательской методике ты не придаешь этому особого значения. Кто уловил, тот уловил, а нет, так нет. Эриксон: Людям свойственна лень. Если я начну вникать в тонкости, им все надоест. Представь, как много людей, познакомившись с нашим учебным анализом, поймут, что они проглядели массу деталей. А ведь им казалось, что они все заметили. Я помню как ко мне через месяц после занятия пришел доктор Р. с расшифровкой стенографической записи этого самого занятия. Он попросил объяснить какое-то слово, скажем, на восьмой странице. Затем на шестнадцатой странице я объяснил ему другое слово, исходя из данного мною толкования слова на восьмой странице. “Вы это, верно, сейчас придумали?” — усомнился Р. “Нет, давайте еще раз просмотрим старую запись”. Я объяснил ему, что чуть-чуть необычное толкование слова может через восемь страниц привести к совершенно новому его толкованию. Два месяца спустя доктор Р. опять явился ко мне с записью того же занятия и опять попросил дать ему разъяснения по поводу отдельных мест. Он попросил другую секретаршу сделать новую расшифровку, а затем сверил мое первое толкование с повторным, и они сошлись слово в слово. Доктор Р. научился подробно все записывать, но он не мог понять, что я вижу гораздо больше подробностей, чем он. — 248 —
|