|
Зейг. Согласен. Эриксон. “Они обили войлоком стены палаты, чтобы ты не вышиб себе мозги”. Еще одно противоречие. Теперь ее поместили в другой сумасшедший дом. “Она была отпущена под его опеку 18 лет тому назад, а этот грязный, вшивый сукин сын обрюхатил ее”. Потом ее опять вернули назад — противоречие. И еще: “Ее маленькому мальчику сейчас 18 лет”. Что это за маленький мальчик восемнадцати лет? Далее: “Моя невестка Норма Ковальски, жена моего сводного брата Джейкоба Ковальски, который живет на 12345-й Брэйл в Детройте...” Звучит как номер улицы, не так ли? Зейг. Да. Эриксон. Но 1—2—3—4—5 можно произнести быстрее, чем назвать реальный номер улицы. К примеру, 3—4—2—8—5. Она выдала последовательность цифр, которую может выговорить с предельной скоростью. Зейг. Понимаю. Эриксон (читая конец стенограммы). “В Библии говорится, что блудница — это женщина, торгующая своим телом. Однако я никогда не торговала своим телом, но намерена этим заняться, когда выберусь из этого местечка. Я устала ишачить, как проклятая. И больше не собираюсь работать”. Противоречия, одно за другим. Вы остались перед пустотой. Зейг. Здесь множество деталей, на которые можно обратить внимание и проанализировать. Эриксон. Это не имеет ничего общего с... Зейг (перебивая). ...реальным взглядом на тот маятник, который она создает. Эриксон. Взглядом на тот маятник, который она создает. Зейг. И в сумме — пустота. Эриксон. И в сумме — пустота. И бесплодность попыток анализировать, интерпретировать все это. Зейг. Да. Эриксон. Оправившись от своей маниакальной фазы, Ева написала мне письмо — вполне здоровое по сути. На этот раз она сообщила мне информацию о себе самой: “Вчера я действительно испекла пирог, но сегодня я пирог не пеку”. Зейг. Да это то же самое. Эриксон. Тот же маятник, но с реальными фразами. Там не было ничего, что бы реабилитировало ее как личность. Вы правы, говоря, что она защищала себя. Но она защищала себя, производя страшный шум. Зейг. Выходит, что подобная терапия состоит в том, чтобы уважать желание пациента не раскрывать какие-то вещи о себе. Как бы вы сформулировали такой подход? Эриксон. Пусть выговорится: “Ори вволю, шуми сколько угодно. Рано или поздно ты будешь слушать меня. А потом я, может быть, смогу выслушать тебя”. Зейг. Потакать ее сопротивлению и проявлять максимум заботы: “Я буду доступен для вас, когда вы будете к этому готовы”. Эриксон. Говорить ей: “Я готов выслушать вас, а вы — шумите сколько вам заблагорассудится. (Смягчает голос.) И, может быть, со временем вы выслушаете меня”. Это дает ей возможность оспорить это или согласиться. — 87 —
|