|
(Звонит телефон. Эриксон беседует с терапевтом в Детройте, соглашаясь принять пациента, которого тот ему рекомендует.) Эриксон. Моя пациентка утаивала от меня эту информацию. Наконец, я вынудил ее показать мне свои водительские права, поскольку думал, что ее беспокойство отчасти объяснялось тем, что срок действия прав истекал. Когда женщина показала мне права, я заметил, что у нее осталась лишь неделя, чтобы пройти тест. Я спросил, собирается ли она его проходить и что ее от этого удерживает. И только тогда она призналась в своем алкоголизме. Однако наговорила мне столько всего, что сама ошалела. Кое-что я вытянул из нее, заметив ее саморазоблачительную невербальную коммуникацию. Эта история о женщине с фобией, несомненно, направила мое мышление в определенное русло. Я соображал, что содержится в моей невербальной коммуникации, и задумался о своих собственных “скрытых” трудностях. Эриксон. А теперь, что касается невербальной коммуникации... Во время Второй мировой войны я работал в совете по введению в должность и добирался в Главную клинику округа Уэйн на автобусе. Вот так, в один прекрасный день, возвращаясь в Главную клинику округа Уэйн, я оказался на сиденье у окошка. Вошел молодой человек и уселся рядом со мной. Он молчал, я тоже. Автобус проехал по Ливернуа-авеню и приблизился к тому месту, где располагался яблоневый сад Генри Форда. Забавно, но я стал наблюдать за глазами юноши. Я увидел, как он глазами измеряет длину сада, его ширину, а потом прикидывает количество корзин с яблоками, выставленными сборщиками в конце сада, рядом с шоссе. Юноша пробормотал себе под нос: “Негусто...” Так он оценил урожай. Больше это ни на что не указывало. Я спросил: “Где находится та ферма, на которой ты вырос?” Он ответил: “В Вирджинии”. Потом он бессознательно отметил, что я задал ему вопрос, характерный для сельского парня. Он поинтересовался: “А где была ваша ферма?” Я сказал: “В Висконсине”. На этом беседа и закончилась. Ему и в голову не пришло спросить, как я догадался задать ему этот вопрос. (В этот момент Эриксон объявляет перерыв в занятиях, дает Зейгу три стенограммы и принимает пациентку. Беседа возобновляется.) Эриксон. Сколько вам удалось прочесть из случая Евы Партон? Зейг. О Еве я прочитал все. Эриксон. Хорошо, а из Милли Партон? Зейг. Примерно 5—6 страниц. А потом я прочитал лишь первые две страницы из материала о Диане. Эриксон. Хорошо. Что вы думаете о Еве Партон? (См. Приложение 2) Зейг. Похоже, она действительно защищала себя. Она говорит, что разрешает задавать вопросы, но на самом деле не позволяет делать это. Я подумал... она опасается, что... — 85 —
|