Теоретико-методологические проблемы

Стоит также отметить, что в Стратегии отсутствует определение государственной безопасности, но широко представлены ее цели и направления: «Стратегическими целями обеспечения национальной безопасности в сфере государственной и общественной безопасности являются защита основ конституционного строя Российской Федерации, основных прав и свобод человека и гражданина, охрана суверенитета Российской Федерации, ее независимости и территориальной целостности, а также сохранение гражданского мира, политической и социальной стабильности в обществе». «Главными направлениями государственной политики в сфере обеспечения государственной и общественной безопасности на долгосрочную перспективу должны стать усиление роли государства в качестве гаранта безопасности личности, прежде всего детей и подростков, совершенствование нормативного правового регулирования предупреждения и борьбы с преступностью, коррупцией, терроризмом и экстремизмом, повышение эффективности защиты прав и законных интересов российских граждан за рубежом, расширение международного сотрудничества в правоохранительной сфере» (см. Стратегию национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года).

Однако следует осознать, что термины «государственная безопасность» и «национальная безопасность» не синонимы, а разновеликие, самостоятельные понятия. «Подменять национальную безопасность государственной и наоборот недопустимо, поскольку первое понятие более общее, родовое, а второе — частное, видовое», — справедливо считает А. А. Прохожев[60].

В 1947 г. в США был принят закон «О национальной безопасности», что привело к появлению в науке новой категории «национальная безопасность». Впервые этот термин употребил в 1904 г. в своем послании конгрессу США президент США Т. Рузвельт. Американская модель национальной безопасности базировалась на методологических разработках середины ХХ в. американского политолога Г. Моргентау, в которой национальная безопасность понимается как безопасность граждан, общества и государства.

Сам термин «национальная безопасность», пишет Н. Леонов, был изобретен в Соединенных Штатах, и американцы впервые наполнили его каким-то осмысленным содержанием. Произошло это сразу после Второй мировой войны, когда США оказались на положении великой мировой державы, с огромными возможностями воздействия на мир во всех его уголках: от Японии до западных рубежей Советского Союза. Они стали осмысливать, какие же у них главные задачи, что им делать с этим огромным трофеем, который свалился им в руки. Вот тогда-то они и поручили группе ученых политологов разработать категорию национальной безопасности, вычленив из нее главные задачи, на которые должна быть ориентирована вся политическая, экономическая, социальная жизнь страны. За несколько лет они выработали концепцию национальной безопасности, затем на ее базе разработали доктрину госбезопасности, которая дает основное направление для всех действий госаппарата. Американцы пошли и дальше: кроме доктрины, они приняли закон о национальной безопасности, который обязывает все государственные структуры вести строго определенную политику. Тогда же они ввели государственную должность — специальный помощник президента по национальной безопасности. Г. Киссинджер, З. Бжезинский прошли через этот пост — это главные советники президента США по вопросам национальной безопасности. Конечно, их доктрина была сплошь тогда подчинена военно-политическому противостоянию с Советским Союзом и с блоком государств Варшавского договора.