Юнг и постъюнгианцы

Но, несмотря на многочисленные предупреждения и запре­щения, словари символов все же существуют. На титульном листе "Словаря символов" Серлота (1962) мы видим следующее заявление: "основная цель этой работы состоит в создании цен­тра общих сведений для исследований символов с помощью про­яснения неизменного основного значения каждого символа" (выделено мной). В предисловии особое уважение оказано Юнгу (с. xii). Аналитическая психология может опровергнуть такого рода предприятие, но снова и снова повторяются попытки фиксировать" образ. Например, во введении к "Происхождению и истории сознания" Нойманн старается пока­зать, что то, что может казаться личным символом, фактически является межличностным, и поэтому коллективным и фиксиро­ванным (1954, с. iii). Позднее он говорит о личных аспектах символа как вторичного олицетворения , предполагающего раз­венчание индивидуальных вариаций первой версии (там же, с. 335-42). Фон Франц говорила по радио Би-Би-Си 23 авгу­ста 1982 года, что "птицы всегда означают духовную интуицию — вот почему Святой Дух всегда представляется в виде птицы". Это образ мышления, который оченй типичен для некоторых кругов аналитической психологии: слишком определенный, дог­матичный, самодостаточный, создающий и поддерживающий подгруппу, которая знает, и отсюда возникает расщепление и раскол.

Наиболее гневный протест против такого подхода исходил от Хиллмана (1977, 1978). Он основывал свои высказывания против символов на том, что, как он знает, было сделано в не­которой части юнгианского анализа (метод) в противовес утвер­ждениям принципов (методология). Поскольку одно время он был Директором по исследованиям в Институте Юнга в Цюри­хе, можно ожидать, что он знает, о чем говорит. Его позиция, проще говоря, состоит в том, что символы проработаны до уми­рания: "они уже не привлекают моего внимания" (1977, с. 62). Разработано знание о символах, которое символически убило их. (Ср. Fordham, 1957, с. 51, где также говорится об убийстве символов).

Прежде чем что-то может стать символом, оно должно быть образом (ср. Samuels, 1982, с. 323). Но если рассматри­вать символы академически, как часть тезисов или исследования, они становятся чем-то меньшим, чем образы, поскольку выры­ваются из особого контекста, настроения или окружения. Обра­зы и овеществляются, и сводятся к минимуму. Отсюда следует, что некоторые из так называемых символов, уже не будучи пол­ными образами, не могут даже рассматриваться как символы. Если мы рассматриваем образы с символической точки зрения, мы тут же ограничиваем их обобщением и условностью. У Хиллмана это звучит вначале как путаница между знаком (а 1а Фрейд) и символом (а 1а Юнг). Отпор Хиллмана основан на различии, уже отмеченном, между методологией и методом: тот факт, что аналитические психологи действительно рассматривают