Введение в психологию целостной индивидуальности

Обсуждение полученных в разделе результатов мы до сих пор вели в контексте задач, требований, которые предъявлялись испытуемому в инст­рукции. С этих позиций «вероятностное обучение» как конкретная деятель­ность обычно представляется как решение задачи по снятию неопределен­ности прогноза в ходе сенсомоторного реагирования с помощью отражения человеком статистических свойств сигналов.

Данная экспериментальная ситуация может быть рассмотрена в более широком научном контексте, например, в структуре моделирования специ­фических аспектов взаимодействия субъекта с объективно существующи­ми пространственно-временными отношениями между объектами внешне­го мира. Возможность такого подхода к анализу вероятностно-прогности­ческой деятельности показана, в частности, Е.П. Кринчик [83]. Заметим, однако, что человек как объект исследования, выполняя даже простейшее задание, имеет дело не только со стимульно-реактивной реальностью, опо­средованной сколь угодно сложными переменными, а устанавливает с внешней средой в активном поведении взаимосвязи типа кумулятивных (по Б.Ф. Ломову — [92]), где единицей отсчета являются такие сверхинтегра-тивные феномены, как образ мира, регулирующий и направляющий мир образов [140], как акты, понимаемые как поступок индивида, относящийся не только к психике и деятельности, но и к биографии человека [144а].

Другими словами, процессы антиципации, реализуя ориентировку чело­века в плане образа, вместе с тем выполняют в активном поведении своеоб­разную интегрирующую функцию, заключающуюся в индивидуально-свое­образном синтезе прошлого, настоящего и будущего. Важность этой функ­ции во многом определяется взаимосодействием разных уровней индиви­дуальности получению значимого для человека результата в ходе решения поставленных субъектом задач. Данный процесс находит отражение в гете-рогении синдромов антиципации, которые реализуют целеполагание чело­века по мере достижения промежуточных результатов действий, смысл ко­торых наиболее полно раскрывается в структуре целостного поведения и, в частности, сказывается в важнейшем векторе деятельности «мотив-цель» [16, 64, 92].

Однако, анализ конкретных и неизбежно ограниченных материалов сталкивается с рядом трудностей. Так, при очевидной связи категорий «за­дача» и «цель» (А.Н. Леонтьев обычно представлял задачу как цель, дан­ную в определенных условиях) в современной науке еще до конца не выяс­нен их интегративный механизм. В этой связи Б.Ф. Ломов и Е.Н. Сурков отмечают, что надо различать «цель» как глубоко личностное образование и «задачу», «требование». Перед человеком, по мнению авторов вряд ли можно поставить цель с строгом смысле слова, поскольку она формируется субъектом самостоятельно на основе всей его предшествующей жизни,