|
317 Л. С. ВЫГОТСКИЙ ken») Бюлер предложил назвать шимпанзеподобным возрастом. В 10 месяцев наблюдалось, как ребенок притягивал взрослого за висящий коаец его пояса или передвигал недоступный для руки предмет с вомощыо другого предмета. Совершенно правильно говорят исследователи, что с возникновением употребления ору¬дия для ребенка наступает совершенно новый период: Принципи¬альная перемена, происходящая с ребенком, следующая: в 10 месяцев ребенок уже достает предмет при помощи веревочки и на этом уровне мышления, независимо от речи, остается до 1 года жизни. Итак, перед нами ребенок, поведение которого развернулось до всем трем ступеням: инстинктов, условных рефлексов и простейших форм мышления. Факт наличия натурального мышле¬ния у ребенка до 1 года является капитальным приобретением современной экспериментальной психологии. Он показывает, что генетические корни мышления, и речи не совпадают и что нет ничего более поучительного, чем проследить месяц за месяцем, как развиваются реакции, мышление и лепет ребенка. Но забу¬дем, что перед нами натуральные корни мышления и речи. Прослеживая то и другое по месяцам, мы видим, что никакой прямой зависимости между одним и другим у ребенка нет. Решающее значение перехода к орудиям заключается еще и в том, что этот момент составляет переломный пункт в развитии основных форм приспособления ребенка к внешним условиям среды. Г. Дженнинге указывает, что реакции организма представляют собой не просто неупорядоченное множество, но систему, обус¬ловленную организацией данного существа. Амеба, говорит он, не может плавать, как инфузория, а последняя не обладает органами для полета. И человек имеет систему актов, которая ограничивает формы его поведения; но человек расширяет радиус своих действий, в отличие от других существ, при, помощи орудий. Решающую роль играет разум человека, из его органов решающее значение для осуществления этого имеют рука, глаз и'ухо. Радиус их деятельности безграничен благодаря применению орудий. Естественный инвентарь этой системы действий возможен для человеческого ребенка начиная с возраста раннего употребления орудий. Заметим, что и здесь, как нам представляется, исследователи недостаточно учитывали натуральный характер поведения ребен¬ка. Вслед за Г. Дришем107 они пытались свести поведение к элементарным единицам, считая таковыми не простейшие рефлек¬сы, которые в чистом, изолированном виде проявляются у новорожденного ребенка так же редко, как и у взрослого, но действия, критерии которых, согласно Дришу, заключаются в том, что они определяются индивидуальным опытом живого существа. Поэтому в определение действия исследователи вносят реальную или кажущуюся целенаправленность поведения. — 312 —
|