Пустяки психологии. Пристрастные записки Феи-крестной

Более того, совершенно очевидно, что в своей обширной практике авторы не только рассказывают истории, но и делают массу всего другого: рисуют, играют, просто общаются, наблюдают детей в их естественной среде... Конечно же, “работает” все вместе. Просто остальное не ново, так умеют многие и многие западные специалисты, и говорить об этом вроде бы не обязательно... Но при вышивании важно не только как и чем, важно также – на чем, хотя основы потом может быть и не видно. Для авторов собственный опыт и вся профессиональная культура детской психотерапии, диагностики и консультирования – подразумевающийся “фон”, терапевтическая метафора – “фигура”.

Для российского профессионала “фоново-фигурные отношения” будут другими, что важно для восприятия этой книги. Именно контекст профессионального использования метода придаст ему окончательный смысл и определит результат. И тогда в одном случае мы будем иметь дело с действительно мощным воздействием, в другом – просто с одной из многих “техник”, а в третьем терапевтическая метафора останется симпатичным укра­шением, “игрушкой”, что также неплохо и немало.

Можно сказать иначе: научившись “владеть крючком”, читатель этой книги приобретет нечто, чем распорядится по своему разумению. Более того, это останется с ним и тогда, когда в психологическом мире “придут иные времена, взойдут иные имена”.

* * *

Уж если припадать к первоисточникам в поисках терапевтических метафор, то мимо великого Милтона Эриксона не пройти. Эта книга – жемчужина серии, она же – мой маленький, но чувствительный позор в роли научного редактора: по недосмотру корректора в тексте упомянут “эффект ЗейгарникА”, а я ведь Блюме Вульфовне Зейгарник экзамены сдавала... Это, впрочем, пустяки. Как говорит редакционный народ, “блохи”, и блеска книги умалять никак не может.

ПРОГУЛКИ ПО ВОДЕ[*]

Сначала – факты. Случай “мисс С.” – это всего четыре гипно­терапевтические сессии, проведенные Милтоном Эриксоном в 1945 году. Его мастерство в полном расцвете, а слава – далеко впереди.

“Человек из февраля” – это имя и образ Эриксона, когда пациентка в трасе испытывает глубокую возрастную регрессию и, естественно, с доктором “не знакома”.

Перед нами редкий пример хорошо документированного случая. Мы можем рассмотреть любые детали, от нас ничего не скрывают, работа психотерапевта вся на виду. Блистательная, на грани невозможного, работа. Все кажется невероятно простым и... совершенно невозможным. Можно строить любые догадки о том, как это у него получается, – и все равно оставаться “на берегу”, испытывая при этом почему-то не уныние, а благодарность: такое возможно, сохранился фрагмент работы такого мастера.