|
а) Der–дейктическому пальцевому жесту наиболее близки действия говорящего, стремящегося сделать видимым свое местоположение и понятным содержание своего обращения. В выполнении этой цели участвуют туловище, голова и глаза. Из совокупности этих средств актер, если потребуется, способен выделить наиболее важные для заданной цели динамические жесты, целенаправленные «обороты». В той или иной форме аналогичное явление обнаруживается в повседневной жизни. Например, длительная фиксация взгляда говорящего на каком–либо объекте, находящемся в поле его зрения, воспринимается как обычный, широко распространенный способ указания на цель, используемый не только der–дейктически, но и адресатно (то есть istic–дейктически). Разумеется, в этом случае цель будет достигнута, только если она будет постигнута: чтобы почувствовать себя тем, в кого метит или на кого намекает целящийся, объект цели должен заметить его намерение. Оптический контакт и фиксация внимания являются предпосылками любого жестового общения. Почему бы не присоединить сюда пальцевый жест? Он тоже при определенных обстоятельствах используется iste–дейктически, однако при переходе от der ist es gewesen 'это был вот тот' к du bist es gewesen 'это был ты' меняется только речевой текст, а не пальцевый жест. Будем считать установленным, что у нас отсутствует пальцевый жест, специально предназначенный для iste–дейксиса. Добавим, что следует признать неудовлетворительным объяснение этого явления, приводимое Бругманом. Цитирую: «Der–дейксис уводит от говорящего в его наглядный образ независимо от близости или удаленности указываемого объекта. Der–дейксис естественным образом настигает также и собеседника, поскольку говорящий повернут лицом к тому, к кому он обращает свою речь. Таким образом, данное употребление дейктических демонстративов объясняется просто» (Вrugmann. Ор. cit., S. 14). Это высказывание должно объяснить исторические факты — отсутствие местоимения, которое начиная с праиндоевропейского времени служило бы «исключительно или преимущественно iste–дейксису, то есть указанию на личность собеседника и его окружение», при том, что во многих индоевропейских языках der–дейктические местоимения сохраняют более тесную и в конечном счете вполне твердую и неотъемлемую связь с собеседником. (Таково положение дел в индоарийском, армянском, греческом, латинском и южнославянском, например болгарском.) Этот исторический факт представляет несомненный интерес, однако несостоятелен феноменологический анализ, «объясняющий» это явление, так как даже простое геометрическое исследование свидетельствует о том, что der–дейктический пальцевый жест «естественным образом настигает собеседника» лишь в единственном отмеченном случае, когда указываемый объект и собеседник находятся на одной и той же прямой по отношению к говорящему. В остальных случаях этот жест вовсе не относится к собеседнику. — 79 —
|