Теория языка

Беглый взгляд на глагольные композиты индоевропейских языков дает представление о том, что тмесис допускает перемену мест слагаемых, не сопровождаемую семантическим «сдвигом»; дистантный композит wahrnehmen 'воспринимать' при обратном порядке компонентов — ich nehme wahr 'я воспринимаю' — означает то же самое. Иногда такое перемещение в совокупности с другими изменениями в последовательности членов становится релевантным синтаксически как инверсия, но никогда (насколько мне известно) не может быть таковым для соединения символических значимостей. Жестко связанные контактные композиты вербальной группы заранее исключают любые перемещения; вербальные композиты также и по другим причинам занимают особое место. Пока что мы продолжаем заниматься только именной группой.

Итак, Шмидт обращается с фактами с позиции исследователя культурных ареалов. Что может быть общего между пре– или постпозицией определяющего члена композиции и культурой и культурными ареалами? Шмидт раскрывает взаимосвязи простого упорядочения компонентов с другими полевыми моментами, прежде всего с употреблением префиксов и суффиксов и с ролью предлогов и послелогов, так что в конце концов из одного эпизода последовательности раскручивается весь механизм структурно–сравнительного метода. Благодаря этим взаимосвязям возникает могучее здание теории, впечатляющее с точки зрения теории языка, и напоследок подыскивается фундамент этого здания в рамках психологии переживаний. По мнению Шмидта, должны же существовать в народной психологии какая–нибудь мотивация или несколько ее вариантов при выборе языками решения, чему отдать предпочтение — препозиции или постпозиции. А эта мотивация, которая порождает различные соображения, является, если я правильно понимаю, завершением развернутого построения Шмидта, замковым камнем в куполе его теории; она образует связующий член между языковыми структурами и культурными ареалами.

Чтобы сделать краткий обзор всего изложенного, теоретику языка лучше всего опереться на высказанные Шмидтом идеи об этой мотивации, иначе говоря, переместить последнее на первое место. Шмидт считает хорошо обоснованным предположение, что препозиция детерминирующего члена, как в Hausvater 'хозяин дома' или Akropolis, является во всех случаях исконной. Я дословно цитирую главную посылку теории вместе с ее обоснованием:

«Изначальная позиция генитива во всех языках — это его препозиция. Психологически неизбежно она возникает вследствие того, что генитив представляет собой при образовании понятий differentia specifica[256] до сих пор неизвестное, и теперь новое, позволяющее сформировать из какого–то уже знакомого понятия, некоего genus 'рода', Какой–нибудь новый species 'вид', привлекая к себе внимание в первую очередь именно как новое, генитив, произносится сначала, раньше, чем „управляющее" им существительное в номинативе, представляющее род и в таковом качестве нечто уже знакомое» (Sсhmidt. Op. cit„ S. 488).