|
Тонкий стилистический анализ, проведенный Винклером и другими филологами–романистами, имел своей целью проследить использование артикля как художественного средства, начиная с первичных форм и позже. Представляется уместным дополнить данные и проиллюстрировать все более широкое употребление артикля в обиходном языке обыкновенными статистическими обзорами частоты встречаемости; самому мне, например, не представилось возможности узнать, во сколько раз чаще применял артикль Лютер по сравнению с Ульфилой, и я считал бы поучительным для себя как–нибудь попытаться чисто статистически сопоставить Гомера с Геродотом и Ксенофонтом или греческий текст «Илиады» с его немецким переводом фон Фосса, чтобы проследить также в количественном отношении исторический путь становления артикля. Продолжает ли артикль в немецком языке оставаться на пике частоты употребления или то тут, то там, как в английском языке, уже заметны тенденции к отступлению? В результате систематического анализа Ваккернагель приходит к установлению трех случаев употребления артикля в греческом, немецком (а также в романских языках, которых он, хотя бы бегло, касается). Два первых случая носят ярко выраженный дейктический характер и отличаются друг от Друга тем, что в первом случае есть отсылка («слабое» указание) к тому, что уже было названо в речи, а во втором случае, напротив, имеется указание на нечто, хотя еще и не названное, но «данное для говорящего и слушающего». Для того чтобы подобрать примеры, убедительно и четко иллюстрирующие каждый из двух случаев, нужно вернуться назад, к Гомеру, или вообще обратиться к исторически первичным формам существования артикля. В нашей речи анафорический и анамнестический дейксис как функция артикля хотя и не исчезли, однако сохранились лишь в качестве побочной функции; вряд ли эту функцию можно как–то обнаружить, абстрагируясь от третьего случая употребления артикля. Когда в кругу своих студентов я произношу: «Die Universitдt ist morgen am Fiertag geschlossen 'Завтра, в выходной, университет закрыт'», — то, конечно же, имеется в виду всем нам знакомое здание нашего университета, и определенный артикль перед именем служит отчасти для выполнения функции «слабого» дейксиса, по Ваккернагелю. Практически любое название класса объектов вроде «отец, город, государство, король, церковь» и т.д. может окказионально рассматриваться при употреблении внутри тесного или более широкого языкового сообщества как собственное имя, причем это выглядит, как правило, так, как если бы индивидуализация снова была связана с моментом указания, содержащимся в артикле «Ich geh in die Stadt 'Я иду в город'» — слушатель уже знает, в какой город, и мог бы указать направление, в котором он находится; «Der Himmel ist strahlend blau 'Небо сияющей голубизны'» — есть только одно такое небо, о котором может идти речь: на него можно здесь и сейчас указать, оно над нашей головой. В разных областях по–разному говорят в семейном кругу о главе дома: либо der Vater, либо Vater 'отец'. Зато почти везде, где говорят по–немецки, отправляются в die Stadt 'город'. — 253 —
|