Становление личности

320 Структура и развитие личности

Однако мы можем связать любой функционально автономный мотив с тоталь­ной системой проприума и раскрыть его относительную значимость для стиля жиз­ни. Функциональная автономия — не «доктрина отчаяния». Скорее это четкая мар­кировка одного важного и часто игнорируемого аспекта человеческой мотивации.

Резюмируем: если мы имеем дело с сублимацией (очевидной или нет), то это не случай функциональной автономии. С другой стороны, бездоказательное деклари­рование того, что все интересы взрослого человека — всего лишь маскировка для его подлинных потребностей (главным образом, в сексе и агрессии), выглядит так же неправдоподобно, как химеры.

Степени функциональной автономии. Наше обсуждение прояснило, что не все­гда можно определить, коренится ли данный мотив во влечениях, инфантильной фиксации, сублимациях или полностью взрослых формулах жизни. В сущности, мо­тив может отражать комбинацию сил: детских и взрослых, инстинктивных и наме­ренных, сознательных и бессознательных, внешних и внутренних. Даже влечения, как мы видели, посредством канализации приобретают новые высоко индивидуаль­ные привкусы. По этим причинам мы не можем заявить, что мотив всегда либо — либо. Мы должны учитывать возможность того, что жизненные мотивы могут демон­стрировать много степеней чистоты и примесей в том, что касается функциональ­ной автономии.

Следовательно, на вопрос: «Когда это не так?» — не может быть категоричного ответа. Решение можно найти только после интенсивного изучения индивидуальной жизни. На практике часто трудно принять решение. Однако в принципе мы можем сказать, что в той степени, в которой нынешний мотив стремится к новым целям (то есть обнаруживает напряжение иного вида, чем у мотивов, из которых он развился), он является функционально автономным.

Как возникает функииональная автономия

Наш научный интерес был бы удовлетворен, если бы мы могли дать простой ответ на трудный вопрос: как возникает функциональная автономия. К несчастью, нам это не удается по двум причинам. Во-первых, нам не хватает знаний о неврологи­ческих процессах, которые могут быть включены в трансформацию старых и поддер­жание новых систем мотивации. Во-вторых, у сегодняшней психологии нет последо­вательной теории природы человека. Нельзя ясно понять феномен функциональной автономии до тех пор, пока мы не узнаем больше о соответствующих неврологичес­ких механизмах и не придем к корректной формулировке целевой природы мотивов.