|
ожидание немедленного удовольствия. В одном докладе сообщалось: 25 % нормальных студентов колледжа утверждают, что ничто в жизни не вызывает их энтузиазма47. Такая апатия может отражать просто мимолетное настроение (и в этом смысле не нести информации). Однако каждый консультант, как и каждый терапевт, знает, что в состоянии ангедонии, связанном с отсутствием ценностей и жизнелюбия, заключена непреходящая проблема. Один психотерапевт рассказывал, что после того, как уляжется смятение, вызванное болезненными симптомами, многие пациенты задают вопрос: «Для чего я живу?» Но эти случаи недомогания, сколь бы частыми они ни были, лишь подчеркивают отклонения от человеческой нормы. Даже наилучшим образом интегрированные личности не всегда действуют сообразно своим ценностным схемам. Непреодолимые импульсы, вкрапления инфантилизма, нарушения сознания, — вот факторы, с которыми надо считаться в каждой жизни. Более того, требования окружающей среды побуждают нас развивать множество систем поведения, которые навсегда поселяются на периферии нашего бытия. Они облегчают наше общение с миром, но никогда не включаются в нашу личную жизнь. Мы знаем, что принимаем некий вид к случаю, но мы знаем также, что это отражение нашей внешней личности подобно маске и не является центральным в нашем образе Я. К такому типу относится большая часть нашего так называемого «ролевого поведения». Мы все направляем наши силы на то, чтобы играть роли, которые считаем чужими для себя; мы знаем, что они не являются нашими собственными, а только играются. Тем не менее, несмотря на все подобные конфликты, мы развиваем наш личный стиль жизни. Некоторые характеристики этого стиля лежат на поверхности и служат для маскировки нашей натуры. Но в то же время и по большей части наш стиль происходит от проявления вовне нашего проприума и неизбежно выявляет наши ценностные схемы. Личный стиль жизни — это способ достичь определенности и эффективности нашего ^-образа и наших отношений с другими людьми. Он постепенно эволюционирует через усвоение нами последовательной линии поведения и через сохранение верности ей. Стиль — это печать индивидуальности на нашем адаптивном поведении. В нашей культуре и в нашем климате все носят одежду, но наш стиль в одежде индивидуален и узнаваем. Точно так же обстоит дело с каждым нашим адаптивным действием — от рукопожатия до сочинения симфонии, от прогулки по улице до командования полком. Задачу будущей психологии мы видим в обнаружении связи стиля с его основаниями, заключенными в личности. Насколько он отражает родовые обычаи, насколько он отражает условности или маскирует что-то, и как, несмотря на маскировки, прорываются наружу ценностные схемы и структурные характеристики личности?48 — 266 —
|