Психологическая наука в России XX столетия: проблемы теории и истории

449

циального мышления не является всеобщей и универсальной: одни типы личностей, оказывается, способны на обратный пере­вод обычного, стереотипного в новое, удивительное, становяще­еся проблемой, другие — стереотипно воспринимают и новое и старое, третьи — «фиксируются» на противоречии нового и ста­рого, однако не в состоянии разрешить диллемму привычного и необычного. Иными словами, социальные представления (репре­зентации), по определению Московичи, имеющие коллективный, универсальный характер, представляют собой скорее личностные архетипы по терминологии Юнга, т. е. сочетают в себе определен­ным образом и коллективное и индивидуально-личностное. Со­ответственно, механизмы социальных представлений в социаль­ном мышлении личности функционируют одновременно с меха­низмами интерпретации, категоризации и проблематизации, что и определяет у разных типов преобладание проблемно-творческих исследовательских механизмов, т. е. открытого по отношению к социальной действительности сознания или стереотипного, зак­рытого.

Из этого исследования, в котором одновременно были полу­чены данные о принадлежности того или иного сознания и спо­соба мышления тем или иным социальным слоям общества, сле­дует важный вывод, касающийся общей проблемы перехода от коллективизма к индивидуализму (или отхода от коллективиз­ма), которую поднял авторитетный социальный польский пси­холог Я.Рейковски [83].

Представляется, что нет необходимости столь же категорич­но отказываться от коллективизма, как его насаждали и воспи­тывали. Нужно отделить идеологию тоталитаризма, связанную с удобством управления обществом через коллективы и его со­циальную утопию коллективизма, от реальной практики орга­низации трудовых коллективов, в которой сосуществовали как позитивные явления соревнования, взаимопомощи и т. д., так и негативные. В системе производства, где наличие коллекти­вов было многолетней традицией и способом организации тру­да, неизбежен консерватизм и сохранение этой формы в ее объек­тивном и субъективном (социально-психологическом) выраже­нии. Возможно, что этот коллективизм появляется в наше время не в сфере организации труда, а в области политических дви­жений за его оплату и т. д. Реализация новых рыночных эко­номических отношений в системе производства — весьма дли­тельный процесс, который потребует новых способов управле-

450

ния производством, новых форм организации труда, и трудно сегодня прогнозировать, в какой мере они будут опираться на традиции коллективизма. Таким образом, поставленная Нови­ковым и др. дискуссионная проблема сохранения «верности» коллективу в теории и практике социальной психологии долж­на решаться не идеологическим путем — преданости или изме­ны старым формам и ценностям, а собственно научно-исследо­вательским. По-видимому, преобладание идеологии коллекти­визма или индивидуализма в обществе в целом зависит теперь в значительной мере от личностного «основания», т. е. от той реальной типологизации жизненных и мировоззренческих по­зиций, от той новой дифференциации, которая происходит в на­шем обществе. Тенденция индивидуализации, однако, никак не может быть приравнена к индивидуализму, тем более в его су­ществующем в западно-европейском и американском обществе понимании. Сегодня индивидуализации, связанной прежде всего с раздроблением, атомизацией общества, потерей социальной поддержки одними людьми и развертыванием рисковых пред­принимательских инициатив другими, противостоят наполнен­ное (или постепенно наполняемое) новым смыслом понимание и идеал общинности, общности, «соборности» россиян и возник­новение самых разнообразных корпораций, элит, т. е. новых форм интеграции. Такова проблема — создание новых форм общностей, мера индивидуальности членов которых еще долж­на быть выяснена и теоретически и жизненно-практически.